Война потерянных сердец. Книга 1. Дочь всех миров

Я открыла пузырек, и Макс протянул мне ручку. Я внимательно изучила начерченный на земле круг. Потом попыталась повторить его…

И с визгом отпрянула назад. Стоило мне дотронуться ручкой до бумаги, по руке пробежал разряд, в лицо ударило облако дыма и искр. Удар получился неожиданно сильным, и я оказалась к нему совсем не готова. Придя в себя, первым делом я услышала смех Макса.

Я сердито посмотрела на него.

– Спасибо за помощь, – фыркнула я.

– Всегда пожалуйста.

Макс взял себя в руки и продолжил серьезным тоном, хотя в глазах у него еще долго сквозило веселье:

– Справедливости ради надо заметить, что ты выбрала самые яростные чернила. Но тебе подходит. Попробуй еще раз и будь готова.

Я снова опустилась на колени перед рисунком на земле, собираясь с духом, прежде чем прикоснуться ручкой к бумаге. Поскольку на сей раз я была готова, меня лишь слегка тряхнуло, но я быстро совладала с магией, стекающей с кончиков пальцев, – словно схватила непокорную лошадь за поводья.

– Хорошо, – похвалил Макс.

Но я полностью сфокусировалась на том, чтобы повторить рисунок на земле. Сосредоточенно сдвинув брови, нанесла последний штрих и раскрыла ладонь, ожидая появления лепестков.

Ничего не произошло.

Я перевела вопросительный взгляд на Макса, чье лицо отражало нарочитое удивление.

– Как же так, почему не получается? – воскликнул он. – Давай я покажу еще раз.

Палкой он нарисовал еще один круг на земле. Добавил ряд линий. И как и в прошлый раз, к его ладони устремился вихрь цветочных лепестков.

Я нахмурилась. Второй круг существенно отличался от первого. Даже число линий было разным, и располагались они совершенно под другими углами.

– Ничего не понимаю.

– Магия – такое же живое существо, как мы с тобой. Ты должна изменить свой подход к управлению ею. Первая стратаграмма показывает, как мне было нужно направить магию пять минут назад. Вторая подходит для момента полминуты назад. И если мне еще раз понадобятся лепестки, стратаграмма снова будет другой.

Я задумчиво поджала губы. Очертила круг и неуверенно остановилась:

– Но что тогда означают линии? Как мне их изучить?

– Знаешь, что мне слышится в этом вопросе? – прищурившись, спросил Макс. – Мне слышится: «Макс, как мне проломить головой эту стену только с помощью настойчивости и грубой силы?»

– Я совсем не это имела в виду.

Ну, возможно, только частично.

– Ты не можешь заставить стратаграмму что-то сделать, – самодовольно ответил он. – Ее надо просто почувствовать.

Я попробовала начертить еще один круг, потом еще. Ничего не происходило.

– Как правило, вальтайнам стратаграммы даются сложнее, – решил подбодрить меня Макс после нескольких неудачных попыток. – Твоя магия более призрачная, чем моя.

– Но ведь Нура умеет ими пользоваться?

– Да. Я сам видел, как она творит с ними невероятные вещи. Несмотря на все ее недостатки, Нура исключительно талантливая повелительница.

При упоминании Нуры я вспомнила недавний разговор в саду. Уже много раз я порывалась задать Максу вопрос, который так и вертелся у меня на языке. Но подходящего момента так и не подвернулось, особенно пока оправлялись в себя после сражения в Таирне. Зато сейчас раздражение от неудач со стратаграммой придало мне смелости.

– Значит, вы с Нурой были любовниками? – спросила я, вычерчивая очередной круг.

– Что ты сказала? – Макс сдавленно хмыкнул. – Ты умеешь сменить тему.

– Но ведь я права, так?

Очередной круг. Несколько линий. Опять безуспешно.

– Да, мы были любовниками, – наконец признался он. – Давно.

Меня не удивляло, что они когда-то были вместе. Но я по-прежнему не могла представить их парой; в моей голове они оставались двумя кусочками головоломки, которые плохо подходили друг другу. С другой стороны, может быть, я просто еще не разгадала Нуру.

– Вы очень разные, – заметила я.

Повисла долгая пауза. Я не сводила глаз с бумаги, повторяя круги.

– Как бы больно мне ни было это признавать, – ответил наконец Макс, – Нура, вероятно, знает меня лучше, чем любой из ныне живущих людей. Мы с ней знакомы с раннего детства. И в то время, когда мы были вместе, мы сильно отличались от себя сегодняшних и… были намного более совместимы.

Совместимы. Вот как.

– А почему вы разошлись?

– Наши взгляды на мир перестали совпадать, что и выяснилось самым жестоким образом.

В ответ на мой взгляд Макс только наморщил нос:

– Не смотри на меня так. Я не собираюсь выкладывать пикантные подробности.

Я улыбнулась как можно более приторно. Он закатил глаза.

– А потом? У тебя были другие женщины?

– У кого-то слишком длинный нос.

Моя рука невольно остановилась и потянулась к носу. Я приложила палец к кончику носа и вопросительно приподняла бровь:

– У меня длинный нос?

Аранский продолжал казаться очень, очень странным языком.

– Так говорят о тех, кто любит совать свой нос куда не следует. Либо мы можем назвать это выражение в твою честь.

Я усмехнулась, не отрываясь от работы.

Лицо Макса внезапно просветлело.

– Смотри. – Он указал на участок земли неподалеку.

Я оглянулась через плечо и увидела разнообразные лепестки, россыпью разбросанные по земле.

– У тебя начинает получаться.