Война (СИ)

В номере всюду горел свет, играл «Весенний вальс» Шопена, у рояля с открытым зевом, искрилось шампанское в фужере и серебряная вазочка с крупной клубникой. Большие апартаменты, нередко до этого принимавшие известных политических и деловых персон, были оформлены с элементами роскошной старины, рядом с которой соседствовали ультрасовременные предметы обстановки. Наста, оказавшись в гостиной, огляделась в поисках Ваалгора, по пути отмечая, что, судя по всему, у того праздничное настроение – иначе зачем пить шампанское перед заседанием Комитета?..

- Я в гардеробной, - раздался голос Ваалгора. Она обнаружила его одетым в очень дорогой, но не вычурный костюм, отлично гармонировавшим с черной шелковой сорочкой; с аккуратно уложенными волосами и выражением холодного превосходства на лице Ваалгор смотрелся этаким воплощением элегантности. Он протянул ей алмазные запонки, и Насте ничего не оставалось сделать, как помочь ему их одеть. Сероглазый мужчина пристально глядел на нее все время, пока она закалывала запонки у него на манжетах, а когда она закончила, то заговорил с одобрительной ноткой: - Вам очень идет это платье. Оно подчеркивает вашу красоту.

- Спасибо, сэр, - ответила та сдержанно. Идея надеть на время проведения важного мероприятия роскошное платье с тугим корсетом, поднимавшим ей грудь чуть ли не до самого подбородка, и длинным подолом-«колокольчиком», принадлежала не Насте, а как раз Ваалгору. Зачем ему понадобилось, чтобы спецагент во время выполнения задания расхаживал в столь неудобном наряде – та толком не понимала.

- Не за что. Просто я люблю окружать себя красивыми вещами, - продолжал мужчина, покидая гардеробную комнату и направляясь в гостиную; она молча последовала за ним, не демонстрируя никаких эмоций, оставаясь сосредоточенной. Ей не впервой приходилось слышать, как ее сравнивают с красивой вещью – в спецшколе, на службе – это являлось частью работы Насты: быть той, какой ее хотели видеть и изымать из подобного положения максимум выгоды.

- Практически все участники прибыли, сэр… - произнесла Наста, наблюдая за тем, как он отпивает короткими глотками шампанское.

- Так как я являюсь принимающей стороной, то могу позволить себе прийти последним, - усмехнулся тот. – Это все, о чем вы можете доложить?

- Нет. Есть еще кое-что.

- Я весь во внимании.

- Коеси Акутагава и его отец уже прибыли. Мне доложили, что Акутагава хочет поговорить с вами лично до начала заседания…

- Вот как? – губы Ваалгора тронула торжествующая улыбка, он явно этого ожидал, предвкушал. Сероглазый мужчина помедлил, не спеша с указанием, потом повернулся к ожидающей его ответа Насте: - Хорошо. Препроводите его сюда. Но только одного Акутагаву, больше никого. И сделайте это лично.

- Хорошо, сэр.

Наста, оставив номер, направилась к лифтам, усиленно анализируя обстановку. Ваалгор, безусловно, хочет как можно сильнее унизить Акутагаву – не исключено, что это экстренное собрание, созванное именно Коннором Ваалгором, станет для семьи Коеси последним. Ну, а ее он послал за Акутагавой, дабы лишний раз подчеркнуть, что она работает на него – и нарядил при этом как куклу, словно бы играясь, не относясь ко всему происходящему серьезно. Что он задумал?.. Наста была не склонна недооценивать Ваалгора: он очень опасен, и показательные высокомерие и спесивость – это еще самые благодушные черты его характера.

«В чем-то даже, - думала она с долей иронии, - они с Акутагавой два сапога пара. Оба скандально молоды для того, чтобы быть представителями в Комитете, оба умны, оба готовы на все ради власти… Акутагаве двадцать семь лет, Коннору – тридцать два, в то время как все прочие становятся представителями куда позже - подле пятидесятилетнего рубежа. В 1930-м году был, правда подобный прецедент, когда представителем в Комитете стал сорокалетний Ричард Уитни, «звезда Уолл-стрит», но, как потом обнаружилось, этот молодчик присваивал себе все, что плохо лежит. Когда масштабы финансовых махинаций Уитни вскрылись, это заставило Комитет ужесточить правила… Но эти двое – это не мошенник Ричард Уитни, для которого деньги стояли на первом месте. Коеси и Ваалгор хотят власти, а не просто денег… Они уже пробились в Комитет, став представителями Японии и США, следующая их потребность – это кресло Председателя Комитета!»