Война (СИ)

Этот зеленоглазый наглец был прав: семья, в которой появился на свет Павел Портной, полагала, что никогда бы не смогла породить отпрыска с отклонениями. Родители воспитывали его в атмосфере стерильной интеллектуальности, настойчиво и последовательно лепя сознание чада по своему образу и подобию – в их мире все было заранее рассчитано, предопределено, все следовало устоявшимся традициям и нормам. Конечно, он не мог рассказать им, что еще в школе начал испытывать эротическое возбуждение всякий раз, когда они с одноклассниками переодевались в раздевалке у кабинета физкультуры. Павел не мог поведать, как вначале это его пугало - до судорог, до исступления – ведь он думал, что подобное может испытывать только психически нездоровый человек. Ему некому было довериться, спросить совета, он был совершенно один… Когда после окончания школы начались студенческие будни, он как будто обрел свободу, начал больше понимать свою натуру и значение потаенных желаний, но признавать их категорически отказывался. Но именно в институте его настигла первая любовь – ею стал капитан студенческой футбольной команды Игорь Орлов. Спортсмен и знаменитый бабник, даже имя у того было красивым, каким-то героическим! Павел, обладая недурной физической формой, даже записался в команду, стремясь оказаться ближе к нему, но вскоре ушел оттуда, опасаясь разоблачения. Он не мог скрывать своего вожделения, тело против воли выдавало его секрет – на тренировках при тесном контакте и в душевой, где Павел имел возможность увидеть Игоря обнаженным. С тех пор он боролся с собой, решительно и беспощадно отсекая все возможные предметы искушения, даже если это стоило ему многих душевных усилий – и так всю жизнь, всю жизнь… Порою, конечно, Портной давал слабину. У него никогда бы не хватило смелости на реальный секс с мужчиной, но отдушина все же имелась - в его комнате, находящейся в общежитии для тюремных сотрудников, хранилась целая коллекция видеозаписей. В основном, это были записи с камер наблюдения, к которым он, как штатный психолог, имел полный доступ: сцены, снятые в душевой, в закоулках некоторых мастерских, куда узники имели доступ. Когда становилось невмоготу, Портной включал запись и с преступным наслаждением смотрел на то, как заключенные, зажав одного из узников, по очереди насилуют его. Он исступленно онанировал, мысленно присоединяясь к группе «глиномесов», становясь на место каждого из них и врываясь членом в горячий и тугой зад жертвы… Изгнав своих демонов на время, он корил себя за невоздержанность, но потом все повторялось вновь и вновь…

Ну а новый узник воистину стал для него наваждением. Мысль о том, что тот знает о его наклонностях, соблазняла старика, хоть он и отдавал себе отчет в том, что высказывание Ива являлось чистейшей воды провокацией. К концу второй недели Портной все же решился провести повторную встречу с таинственным узником.

- Я все гадал, когда же вы не выдержите, и я вновь окажусь здесь, - первое, что сказал Ив, когда его привели в кабинет психолога. Он выглядел все так же самоуверенно и, похоже, дурные условия содержания еще не сказались на его здоровье, только на лице виднелась многодневная щетина: заключенным разрешалось бриться только раз в неделю.

- Вы находитесь здесь, потому что это обязательная процедура, - ледяным тоном откликнулся Портной, не глядя на него и старательно изучая какие-то документы, разложенные на столе. Он ждал, что скажет Ив еще, но тот замолчал, предпочитая оглядывать кабинет, нежели болтать. Подождав, для вида минут пять, штатный психолог оторвался от бумаг и посмотрел на посетителя: - Итак. В мои обязанности анализ вашей личности, с целью определения вашей социальной стабильности; только после этого будет окончательно определен ваш распорядок дня. В ваших интересах сотрудничать со мной, ведь, пока вы упрямитесь и не желаете проходить личностные тесты, я не могу позволить вам посещать места общего скопления заключенных, будь то душевая или площадка для прогулок. Не думаю, что вам нравится круглые сутки торчать в камере. Скажите же, вы собираетесь идти мне навстречу?

- Пожалуй, - Ив сверкнул белоснежными зубами в улыбке, что резко сконтрастировало с черной порослью на его лице, - куда мне еще деваться, начальник?

- Вы пройдете личностные тесты?

- Да, если вы так настаиваете.

- Хм!… – хмыкнул Портной, узник удивил его в очередной раз, какая неожиданная сговорчивость! Изволил сменить тактику? Или просто собирается повторить свои дурачества, как и на прошлом тестировании? – Рад, что вы приняли именно такое решение. Что ж, приступим к обработке тестов немедленно.

- А что потом?

- Потом? Потом я решу, стоит ли дать вам возможность находиться в одном помещении с другими заключенными.

- Нет, я не об этом, - рассмеялся насмешливо зеленоглазый мужчина. – Что вы потом делать будете? Следить за мной исподтишка и дрочить на мой светлый образ по угрюмым вечерам?

Павел Портной начал желтеть от гнева, несмотря на многолетнюю свою выдержку.