Война солнца

— Здесь, на поверхности, я единственный солдат действующей армии. Среди выживших есть еще три резервиста. Двое сейчас находятся в поисковом рейде, а у одного очень тяжелая травма ноги. Но он мог бы быть охранником. Хочешь, чтобы я вызвала двух других?

— Пожалуйста.

Брайтвелл отдает приказ по рации, а затем тихо говорит мне:

— Ты уверен?

Я плюхаюсь на один из стульев за длинным столом для переговоров и растираю лицо.

— Я уверен в том, что у нас нет другого варианта. У нас нет времени.

После мгновения тишины я спрашиваю:

— В войну было так же? Когда Атлантический Союз боролся за последние обитаемые зоны?

Лицо Брайтвелл расслабляется, и она отводит взгляд.

— Мы особо не сидели без дела. Не много дискуссий, по крайней мере, не на моем уровне. День и ночь я просто старалась поддерживать жизнь в моей роте.

— Роте?

Она удивленно смотрит на меня.

— Армия Атлантического Союза организована примерно как старая армия США. У меня было четыре взвода в роте. Моя рота была одной из четырех в батальоне, который был частью полка, который был частью дивизии, и так далее.

— О, понял. Никогда не знал, как организована армия.

— Ну, теперь это все история. Атлантический Союз, вероятно, не может выставить ни одного батальона на данный момент.

— Многое изменится.

Когда прибывают два резервиста, я веду их и Брайтвелл к транспортнику. Они встают полукругом возле задней части транспортника, с оружием наготове. С другой стороны бункера голоса стихают, сменяясь перешептываниями. Они начинаются рядом с нами и проносятся по комнате под открытым небом, как порыв ветра, пронизывающий все на своем пути.

Я позволяю незапертой цепи громко упасть на пол и широко распахиваю двери. Артур идет к проему с высокомерной улыбкой на лице. С выражением триумфа, от которого меня тошнит.

— Я так понимаю, мы договорились?

— Мы будем наблюдать за тобой.

— Я не ожидал ничего меньшего. — Он делает паузу, и улыбка становится еще шире. — Мне бы хотелось воспользоваться этой возможностью, чтобы подтвердить условия нашего соглашения.

— Продолжай, — рычу я едва слышно.

— Никакой агрессии по отношению к «сборщику». Если кто-нибудь на этой маленькой планетке из гор и воды совершит наступательные действия — «сборщик» нанесет удар. Помните, он может видеть вас даже оттуда, где он сейчас находится. Наши телескопы намного превосходят ваши.

— Ладно.

— Дело в том, что, когда на Земле в последний раз зайдет солнце, на этой планете не будет живых людей. Ты понимаешь смысл того, что я говорю, Джеймс?

До сих пор я был так сосредоточен на стоящей перед нами проблеме — Цитадели, — что на самом деле не учел все последствия сделки. Он говорит, что, когда солнце сядет, каждый человек должен быть либо не на планете, либо быть мертвым. Он говорит, что даже с его сделкой нас может ждать еще одна война. Гражданская война среди последних выживших.

— Сколько выжило после удара астероидов? — спрашиваю я.

Артур театрально пожимает плечами.

— Я понятия не имею. Я прибыл в то же время, что и астероиды, помнишь?

— У вас нет постоянной связи со «сборщиком»?

Он издевается.

— Конечно, нет. Это было бы пустой тратой энергии, а мы этим не занимаемся, Джеймс. Меня послали с простым заданием.

— Добиться нашей капитуляции.

Он смотрит в потолок, словно размышляя, не рассказать ли мне секрет.

— Ну, не совсем.

— Что именно было вашей директивой?

— Устранить любые угрозы, оставшиеся после удара астероида.

Позади меня Брайтвелл и резервисты начинают шевелиться, как будто готовятся к борьбе.

— Расслабься, — небрежно говорит Артур. — В этом случае помочь вам уйти — самый эффективный метод выполнения моей миссии.

Для них это всего лишь алгоритм. В действиях Сети нет никаких эмоций, нет отношения к нам как к людям. Наш исход с Земли — самый эффективный способ уничтожить нас как угрозу. При условии, что мы верим в слова Артура. Это важное «если».

— Вы понимаете условия нашей сделки? — спрашивает Артур почти безразличным тоном.

Я смотрю на бетонный пол и отрывисто произношу:

— Да. Мы согласны.

— Замечательно, — в голосе Артура звучит насмешливый энтузиазм.

Момент тишины проходит. Затем я поднимаю глаза на представителя нашего врага, теперь — нашего победителя. Я проглатываю каждую толику гордости, которая у меня есть, потому что должен, потому что жизнь моей жены и ребенка висят на волоске, и спрашиваю:

— Что я могу сделать, чтобы помочь тебе?

— Ты никогда не перестаешь удивлять, Джеймс. Оказывается, я и в самом деле могу использовать вашу помощь. Твою и Гарри. — Он поднимает брови. — Теперь вы официально помощники Сети. Давайте начнем.

* * *