Война теней

Закурив, Отто фон Бисмарк довольно улыбнулся, чувствуя, как план на будущее Венгрии начинает собираться в единое целое. Да и насчёт Австрии замыслы являлись отчётливо просматриваемыми. Это он и хотел донести сейчас до кронпринца. Того самого, который рано или поздно, но сменит на троне своего отца, кайзера Вильгельма. А к подобному стоило начинать готовиться за долгие годы. И постараться за всё это время не оттолкнуть от себя кронпринца с его несколько либеральными веяниями, а плавно изменить их. Раньше бы канцлер не задумался о таком варианте, но теперь, глядя не просто на стремительно меняющийся мир, но ещё и на возможность сочетания консерватизма, столь милого его сердцу, и иного, очень передового даже по меркам либералов… Другой путь, точнее пути, по которым способен пойти тот, кто умеет смотреть вперёд и забирать с собой всё важное из прошлого.

— Поражение в войне и отложение Венгрии ставит Австрию на грань распада. Фридрих. Это понимают у нас в Берлине, но и в Вене не все из министров Франца-Иосифа полные дураки.

— Дураки обычно не становятся ими.

— Вспомните Буоля.

— Гм… да, Буоль, — закашлялся кронпринц. — Понимаю вас, Отто. Но распавшаяся на куски Австрия нежелательна.

— Говорите прямо — этот исход вреден для Пруссии, — посуровел Бисмарк. — Венским «мудрецам» нужно внушить, что федерализация и уступки аристократии чешской, хорватской и иным есть необходимое зло, чтобы сохранить разрывающуюся по швам, собранную из лоскутов империю. И делать это должен буду не я, не ваш отец. Мы известные консерваторы, нам просто не поверят. Зато вы, Фридрих — наследник прусского трона, но ещё и не раз и не два заявляли о своих стремлениях к развитию политической системы Пруссии, про необходимость не просто конституции, но отражающей интересы прусского народа. Вы же не утратили свои идеалы за последние несколько месяцев?

— Идеалы — не перчатки, их не меняют каждые несколько дней. И даже не сапоги.

Железный канцлер лишь покивал в ответ на слова кронпринца. Идеалы действительно не должны меняться. Зато развиваться, становиться более сложными, идти вперёд вместе со столь стремительно несущимся временем — это другое. Раньше он понимал это не до конца, но учиться никогда не поздно. А учителя у него были хорошие. Особенно князь Горчаков, столь мягко и ненавязчиво подталкивающий его к тем действиям. против которых и сам подталкиваемый ничего не имел. В этом и заключалась сила старого русского дипломата — его ведомые сами хотели добиться того, к чему он их готовил, к чему подталкивал и чего помогал достигнуть. Вот только… Верно говорят, что дьявол таится в мелочах. Бисмарк оказался слишком хорошим учеником, поняв ход мыслей своего учителя. А ещё обнаружив обходные пути, способные привести почти к тому же.

Идти по пути Горчакова или тому, который использовали там, за океаном? Не самый лучший выбор, потому как оба они были бы выгодны прежде всего их создателям. Зато если совместить, взяв от каждого часть, дополнив своим и в результате… Результат должен оказаться полезный прежде всего для его страны, для Пруссии. Не для России, стремящейся отомстить виновникам проигранной Восточной войны и утвердиться на Балканах. Не для Америки, не имеющей интересов как таковых в Европе, но желающей пробраться в европейские головы, насадить в них то, что кто-то метко назвал «силой белой кожи и алой крови». Не-ет, он будет использовать как Петербург, так и Ричмонд, как ныне главного русского дипломата Игнатьева — Горчаков пал, это очевидно, пускай ещё и пытается барахтаться — так и Станича, использующего госсекретаря Тумбса лишь как проводника своей воли.

Кому и что предложить? О, это он найдёт! Способные видеть и делать верные выводы всегда находят искомое. Позор Франции от рук Пруссии и невмешательство, когда Россия, а может и союзники её будут втаптывать в грязь Османскую империю должны удовлетворить Александра II и всю партию панславизма, олицетворяемую сейчас графом Игнатьевым и великим князем Александром. Американцев обрадовать придётся иным. Например, участием в их иногда странных, но, пожалуй, способных принести выгоду проектах. А ещё как следует присмотреться к Великобритании. К тому, что собираются делать в Лондоне и как эти дела станут входить в конфликт с намерениями, пестуемыми в Санкт-Петербурге и Ричмонде. В неизбежности конфликта у железного канцлера не возникало и тени сомнений. Оставалось лишь подумать, как и сколько оттуда получиться выжать масла, чтобы потом на нём жарить охотничьи колбаски для Пруссии.

Глава 7

Август 1865, Российская империя, Калуга