Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

— Накануне нашего с тобой знакомства, ночью ополченцы приехали захватывать морг. У них откуда-то взялась информация, что мы прячем у себя тела правосеков. Кто-то оклеветал, наверное. Я уже спал, когда мне позвонил дежурный, который был на сутках в эту ночь, и говорит: «Тут ополченцы с автоматами, ломятся в дверь. Меня приехали убивать». Санитар так испугался, что закрылся изнутри и не пускал возмущённых людей с автоматами. Но они в итоге сами уити, может, информация о правосеках не подтвердилась…

На следующий день мне позвонил тот же санитар, только уже из дома. «У меня в подъезде сидят ополченцы», — опять выдаёт он мне. А в этот момент мы с тобой вместе сидели и общались. Это было в первый день нашего знакомства. После моего разговора ты спросил, что случилось. Я объяснил, что у пацана крыша поехала, ему мерещатся в собственном подъезде ополченцы, которые хотят его убить. Ты мне тогда сказал: «Да не может быть! Я всех ополченцев знаю. Поехали, узнаем, кто его там обижает».

Мы прыгаем в мою машину и едем к нему домой в район Артёма. С тобой было не страшно, ты с автоматом, с подствольником, уверенный такой. Когда мы зашли к нему в подъезд, то не встретили никаких ополченцев-убийц. Я говорю ему:

— Серёга, выходи — покурим, подышим воздухом. Не бойся, здесь никого нет.

Открыл, он не с первого раза, а когда мы вошли, то встретили его в одном халате, без трусов. Пришлось его потом долго успокаивать.

Так мы с тобой и познакомились…

Потом мы подружились, и ты ко мне иногда приезжал. Так как ты знал, что я живу в посёлке Восточный, который рядом с украинским блокпостом, ты постоянно мне звонил и предупреждал о бомбёжках. Ты говорил: «Мы сейчас будем «работать», залезайте в погреб». А потом перезванивал: «Ну как, все живы? Если тебе видно, пойди посмотри, мы БТР сожгли на краснолиманской развилке».

Однажды ты пришёл ко мне в кабинет и показывал свой пистолет. Говоришь:

— Вот, смотри, у меня пистолет Макарова.

Показывал, как им пользоваться, как его перезаряжать. Я человек не военный, мне было интересно. А с тобой можно общаться. Ты контактный. Из всех ополченцев ты самый простой и человечный.

— Ну, это, может, из тех, с кем ты был в контакте. Так-то людей у нас много хороших.

— Да, из тех, которые приходили ко мне. А что ко мне может привести? Горе — погибшие ваши боевые товарищи. Поэтому ко мне приходили ребята, мягко говоря, не настроенные общаться. А ты мне показался таким обезбашенным парнем, которому всё нипочём. Тебе тогда ещё шестнадцать только было.