Война в 16. Из кадетов в «диверсанты»

— Расскажи о первых потерях ополчения в бою на Пасху.

Был у вас бой на Пасху. Где-то, кажется, со стороны Карачуна. Погибших было трое: Паша Поселка — десантник-афганец с ампутированной ногой и отец с сыном. Помню, что десантник от пуль погиб, сына застрелил снайпер — пуля прошла навылет через голову, а отца зарезала украинская диверсионная группа.

Узнав от меня причину смерти, что есть и огне-стрелы, и колото-резанные, Стрелкову доложили, что я занимаюсь саботажем и подвожу под поножовщину всё. Меня доставили в СБУ к Стрелкову, чтобы я с ним объяснился.

Я ему объяснил, что там проходила диверсионная группа. Стреляли сзади, явно в одного лежачего. Первого убитого — скорее всего, зарезали, потому что там было ножевое в голову.

Стрелков меня спросил:

— А ты часто колото-резанные в голову видел и огнестрелы?

— Вы понимаете, я практически не вскрывал огнестрелы с нарезного оружия. У нас не характерна такая травма, а колото-резанное в голову — это вообще нонсенс. У него, кроме попадания в голову, были резанные в живот и грудную клетку. Он был в одежде, так как ещё было холодно. Пойдёмте в морг, там вся одежда убитых осталась, вы всё осмотрите. Вы же поймёте, где огнестрел, а где нож.

Сначала он хотел рвать и метать, но когда я ему свою позицию изложил, он нормально выслушал и сказал, чтобы я подождал несколько часов в СБУ до всех выяснений.

Я перенервничал сильно и после его фразы: «Посидите до выяснений», выпалил: «Делайте, что хотите, но «на подвал» я не пойду». А он улыбается и говорит:

— Никто вас на подвал не приглашает, но побудьте до всех выяснений в кабинете. — А потом добавил: — Может, вы покушать хотите, вы голодны? Может, чай или кофе?

Я отказался:

— После разговора с вами вообще ничего не лезет. Дайте просто воды попить. Горло сушит, вообще не могу!

Мне дали бутылку минералки, и я в течение дня всю её выпил. Так я целый день просидел в СБУ. Там и Женю Поддубного [журналиста ВГТРК] даже

встретил. Потом вижу — идёт Стрелков по коридору. Я подхожу к нему:

— Игорь Иванович, так что же со мной? Я тут уже целый день сижу.

— Вы понимаете, нам с вами трудно будет людям объяснить…

И мне эта фраза запомнилась по сегодняшний день. Думаю, раз «нам с вами», значит я уже не против вас…

Он говорит:

— Ну пойдёмте, я вас отведу к Абверу (начальнику контрразведки).

Абвер мне дал какие-то указания по вскрытиям трупов, и я пошёл домой. Больше Стрелков меня не трогал.