Война в толпе

…Американцы ответили мощнейшей концентрацией авиации. Сначала разрушили дамбы, а когда вода залила окрестные поля и свела на нет свободу маневра, взялись за танки. Это уже была не война, даже не охота, а тир. Фотографии сгоревших «пятидесятчетверток» со звездами на башнях, обошли всю мировую прессу. Казалось бы, очередной саsus bеlly — свидетельство агрессивности коммунистического режима, налицо и можно было ожидать большой войны. Паническая реакция Ханоя подтвердила эту фразу. Десятки тысяч мужчин были мобилизованы в армию. С ракетных и артиллерийских батарей поснимали зенитчиков и погнали куда-то на передовую. Всем советским «советникам» вне зависимости от рода занятий довелось переквалифицироваться. Лично я стал артиллеристом. Когда военных советников назначают на батарею, как меня, или в стрелковые батальоны, как это было в Эфиопии, следует понимать, что дело взыскания интернационального долга находится под угрозой. В течение всякой колониальной (освободительной, междоусобной) войны неизбежно наступает момент, когда в армию начинают призывать, не глядя на ценз образования и оседлости. Тогда на поля битв возвращается традиционное военное искусство, перед которым мы, большей частью, бессильны.

Наша зенитная батарея прикрывала нефтехранилища, она была построена еще французами году, эдак в 1947. На вооружении мы имели 24 счетверенные флотские артиллерийские установки «Эрликон», толи английского, толи американского производства, выпуска конца Второй Мировой войны. Подача боеприпасов осуществлялась гидравлически из бетонных погребов. Знаменитая конструкция немецкого инженера Бекера, созданная еще в 1917 г. и функционирующая согласно гениально простого принципа отдачи свободного затвора, является одной из классических машин для убийства. За секунду каждый ствол извергает килограмм снарядов калибра 20х110 со скоростью 404 — 1200 выстрелов в минуту. Спустя почти двадцать пять лет знакомство с «Эрликонами» пригодилось мне на Балканах. А пока мы без особого успеха палили по американским самолетам палубной авиации и даже стратегическим бомбардировщикам. Сколько я тогда сбил самолетов — ужас. Утром, бывало, проснешься, а вокруг все усеяно обломками воздушного флота США. И все наши данные самым тщательным образом суммировались в вышестоящих штабах. Если верить сводкам, во Вьетнаме было сбито самолетов в три раза больше, чем их насчитывали US Air Force. Еще в 1940 г. во время боевых действий в Северной Норвегии немецкий маршал авиации Шпеерле издал красноречивый приказ. «Любой летчик, который доложит мне о поврежденном или потопленном им корабле противника, будет немедленно предан военно-полевому суду». В подобном случае, анализируя советский опыт выполнения пятилеток за четыре года, американские аналитики пришли к выводу, что русские теперь могут двадцать лет не работать. Фактически, за пол года над Хайфоном советскими ракетами «земля — воздух» было сбито только два самолета противника.

Задачей нашей батареи была борьба с истребителями-бомбардировщиками «Фантом». В отличие от В-52, «Фантомы» действовали пятерками, подходили к цели эшелонами на разной высоте. Заметив дымный хвост пущенной с земли ракеты, первая пятерка расходилась в стороны, а самолеты второй принимались за станцию наведения. Подкрыльевые кассетные установки ракет малого калибра «воздух-земля» были очень эффективным оружием. Дождь разрывов накрывал огневую позицию, и становилось уже не до управления огнем. Тогда из 24 наших установок стреляли только три: моя и еще две, где стрелками были старшие матросы моего экипажа. Вьетнамцы дополнили оборонительные сооружения французов весьма эффективными бомбоубежищами. В землю закапывали кольцо канализационной трубы и накрывали люком. Спрятаться в нем можно было только одному человеку, зато накрыть удавалось разве что прямым попаданием. Но сидеть в этих трубах и трястись вместе с землей, было очень страшно. Действительно, когда сидишь в люльке установки, ловишь в перекрестие самолет противника, хотя и знаешь, что не попадешь, мир вокруг как будто не существует. Жмешь на педаль открытия огня и не слышишь собственных выстрелов, не то, что разрывов ракет противника.