Война в толпе

К моменту нашего прилета в Баку, там уже находился дядя Толя. Теоретически он должен был обеспечить коридор при прохождении паспортного контроля и таможенного досмотра, но как водится — опоздал. Бдительные азербайджанские пограничники быстро смекнули, что половина из молодых людей в самолете, декларирующих себя «бизнесменами», одета в черные джинсы, обута в армейские ботинки и перепоясана под бушлатами ремнями от снаряжения. Нас повязали, но тут, как ангел спаситель, в сопровождении людей из Народного Фронта объявился дядя Толя. Нас освободили, а милиционеры, в качестве компенсации, за беспокойство, получили по пачке сигарет «Конгресс» нелицензионного производства, расположенного где-нибудь под «Бакы». Разместили нас в гостинице «Интурист» на берегу моря. В первую же ночь, мы выпили такое количество чая, что вполне могли быть посвящены в «айзеры». Затем перешли на пиво, уничтожив весь гостиничный запас, Азербайджанцы до него не очень охочи, их почему-то удивляла даже наша привычка обходиться в данном случае без стаканов. Денег не хватало, к счастью всяческая зелень предлагалась в буфете со шведского стола — совершенно бесплатно. Каждое утро один из украинцев являлся с пакетом и набивал его так, будто собирался кормить коня. Остальное приходилось приобретать на базаре. Бдительная азербайджанская милиция обнаружила нас и там. Из карманов задержанных извлекли унсовские шевроны и нарукавные повязки, из чего был сделан вполне здравый вывод на предмет того, что это вероятно шпионы, прибывшие из Москвы устраивать очередной государственный переворот. Однако, две бутылки водки и на этот раз позволили выбраться из щекотливой ситуации.

Из гостиницы «Интурист» мы перебрались в «Южную». Некогда там останавливались партийные функционеры. В наше присутствие ее контролировал самый «омонистый» из местных ОМОНов. Их штаб располагался на четвертом этаже, на втором они хранили оружие. Нам определили квартиры на третьем. Коридорной там была бабка из Харькова, она все время обращалась к нам «хлопчики». От нее мы узнали массу интересных подробностей. Бабуся убиралась в комнатах и имела доступ повсюду. Оказалось у омоновцев имелось и кой-какое тяжелое вооружение, они именовали его водометом, но бдительная старушка им не поверила. Был у них и заложник, его держали прикованным наручниками к батарее уже с месяц, периодически «сажая на бутылку». Омоновцы, все как один щеголяли в бушлатах и спортивных штанах, поэтому присутствие одетых в полувоенную форму, но по другому, вызывало постоянное любопытство постов. На входе стояло три-четыре человека, другие сновали с автоматами по коридорам. Даже без знания тюркской речи легко было понять о чем они разговаривают: «а-ла-ла, ботинки, а-ла-ла, портупея. Слушай, ты почему такой военный?

Когда деньги вышли все, мы, возглавляемые дядей Толей «пошли по рукам». Тогда Народный Фронт еще держал в городе «свой» квартал, по нему бродили люди с автоматами и радиостанциями. Но дни, когда с простой беседы Абульфазом Эльчибеем можно было снять несколько сот долларов безвозвратно миновали. Так мы оказались в объятьях «серых волков», поддерживавших довольно тесные связи со своими турецкими собратьями. Позже в Киеве и Москве мне довелось наблюдать однокомнатные квартиры, снимаемые вечными эфиопскими студентами, в которых проживает еще человек двадцать. Так вот, квартира в которой мы проживали в Баку, отличалась от тех лишь тем, что снимал ее азербайджанец, была она двухкомнатной, а обитало в ней человек сорок!