Война в толпе

Дмитро Корчинский Человек нуждается в смысле, какой бы грубой скотиной он не был. Инстинкт быть ДЛЯ, потребность пребывать внутри смысла - один из основных инстинктов наравне с половым и с инстинктом голода. Я думаю даже, что чувство самосохранения частный случай смыслового инстинкта. Сашко Полищук на какое то время вынужденно оказался за пределами организации, которая продуцировала для него надсознательное, смысл. Испытание оказалось непереносимым. Он стал пить, подсел на анашу. С пистолетом без боевой пружины он пошел на ювелирку, был схвачен и осужден на семь лет. Его жизнь вновь обрела смысл. Смысл ожидания выхода на волю. В тюрьме он парадоксальным образом чувствует себя психологически более комфортно, нежели последние месяцы на свободе. Приходилось наблюдать (и читать), что человек, вынужденно пребывающий долгое время на нелегальном положении, в момент, когда его, наконец, берут, испытывает облегчение. Ибо, будучи в бездействии подполья, он не только тяготится страхом, но и часто теряет определенность в смысле. Основной функцией вождя есть продуцирование смысла, и только во вторую очередь руководство конкретными тактическими операциями и дележ добычи.

В конце лета сложным путем к нам поступило предложение командира 44-го российского пограничного отряда (Владикавказ), касательно того, чтобы попытаться обменять 14 захваченных чеченцами пограничников на наших заключенных в Минске. Мы ухватились за это предложение. Контактом на пограничников были двое харьковских журналистов (мужчина и женщина), которые с начала чеченской войны крутились на Северном Кавказе, подрабатывая на московские агентства. Парочка была авантюрная, но выхода у нас не было. Я отправил с ними во Владикавказ одного из самых способных и близких ко мне хлопцев - Виталия Шевченко. Еще двое уехали в Москву для встречи с командованием пограничных войск и кем-то из правительства. Позднее они должны были соединиться с первой группой в Назрани, чтобы вместе ехать в Чечню, найти, тех кто удерживает пограничников и договориться об обмене. Сначала все шло неплохо. Удалось заинтересовать начальство пограничников. Они связывались по этому поводу с Лукашенко и с его стороны не было получено отказа. Все затормозилось в Назрани. В это время началось последнее чеченское наступление на Грозный, в результате чего все смешалось и выйти на обычные связи стало проблематичным. Просидев несколько дней в Назрани, Виталик с харьковским журналистом решили продвигаться наугад. Позже удалось выяснить, что чеченец, который их сопровождал, был найден застреленным в лесополосе на обочине. Они же исчезли бесследно. Через некоторое время на их поиски отправилась женщина - другой журналист - и тоже исчезла. Мы потратили много усилий и средств на поиски, но все напрасно. Таковы грязные шутки судьбы. За время войны целая куча наших людей перебывала в Чечне и никто не исчез. Нужно было поехать Виталику на самый конец, чтобы не возвратиться. Существует такая вещь, как оперативный инстинкт. Есть люди, которых притягивает тюрьма, а есть люди, которые никогда не попадаются, которые уходят с хаты за пятнадцать минут до прихода ментов. Как и любой другой талант, оперативный инстинкт никак не коррелирует с умом, общим образованием и тому подобным. Виталик был его начисто лишен. За год до своего исчезновения, он попался во время поездки на Донбасс. Там у нас случилась неприятная ситуация. Имело место предательство, были аресты, изъятия оружия и взрывчатых веществ. Виталик был еще с одним хлопцем. Сидя в электричке по дороге из Луганска в Торез, они ощутили внешнее наблюдение. В попытке оторваться, они разошлись. Второй хлопец благополучно слинял, а Виталика взяли. Ему подкинули пачку патронов для того, чтобы был повод для ареста. Где-то за неделю мы его вытащили, но это был знак судьбы о том, что необходимо заняться своими инстинктами. Перед тем как убить, судьба дает знак.

"Пиду втоплюся у ричци Кодори" Роевой ЯВИР