Читаем Война во время мира: Военизированные конфликты после Первой мировой войны. 1917–1923 полностью

Наряду со множеством менее известных женщин активную поддержку ИРА оказывали некоторые известные активистки — такие как Молли Чайлдерс, Мэри Мак-Суини и графиня Маркевич. Политическая активность в обеих странах приводила к основанию организаций, которые во многих отношениях стремились стать традиционными армиями с преимущественно мужской иерархией. Однако женские и мужские роли ставились под сомнение вследствие специфической природы данных конфликтов, включавшей поддержку со стороны гражданских лиц. В первые месяцы конфликта «женщины делали почти все то же самое, что и мужчины. Женщины сражались, ходили строем, организовывали, вели вербовку, собирали средства и готовы были идти за это в тюрьму»{700}. Однако их активное участие нередко подвергалось осуждению. После того как газета Cork Examiner сообщила, что «молодые девушки» бросали бомбы в грузовик национальных войск, республиканские источники дали официальное опровержение. Женщин-республиканок нередко обвиняли в «оголтелости» и в иррациональности их поступков, называли «истеричными “фуриями”» и уличали в сексуальном «бесстыдстве». Их влияние на борьбу за независимость принижалось с одновременным навязыванием маскулинных стереотипов борьбы. Поскольку участие женщин в сражениях подрывало традиционное распределение социальных ролей, официальная пропаганда и общественность сосредотачивали внимание на более «женских качествах» и ролях — таких как оказание первой помощи, уход за ранеными, приготовление пищи и обеспечение убежища{701}. По мере роста организованности и профессионализации ИРА место женщин в борьбе изменилось и они постепенно отошли на второстепенные позиции{702}.

Начиная с самых первых дней Пасхального восстания у националистов не было четкой политики в отношении участия женщин в их движении. «Ирландские добровольцы» признавали Женскую лигу в качестве вспомогательных сил, Ирландская гражданская армия провозгласила равенство полов в своих рядах, однако большинство отвергало саму идею о сражающихся женщинах, отталкиваясь от традиционных католических представлений о социальном поведении, приличествующем женщинам. Санитарный корпус Гражданской армии являлся единственной частью, в которой женщинам выдавали револьверы для самозащиты. В конечном счете в Пасхальном восстании приняли участие около 90 женщин, в том числе 60 — из Женской лиги, а остальные — из Ирландской гражданской армии. Представительницам Женской лиги главным образом поручались такие «женские задачи», как уход за ранеными, приготовление пищи и доставка донесений, однако следует отметить, что в число этих задач входили также захват обозов и конфискация их грузов (продовольствия){703}.

Партизанская тактика войны за независимость привела к реорганизации внутренней структуры ИРА и Женской лиги и к установлению между ними более тесных связей. Работа каждого отделения Женской лиги координировалась с действиями какого-либо отделения ИРА. Большинству женщин, вовлеченных в эти события, было по двадцать с небольшим лет. Женщины-офицеры Женской лиги проходили подготовку в военных лагерях, где их обучали оказанию первой помощи и уходу за ранеными, а также «строевым приемам, подаче сигналов, чтению карт и обращению с оружием». Оценка их роли постепенно повышалась в ходе гражданской войны, по мере того как ИРА, чьи бойцы либо сидели по тюрьмам, либо скрывались, приходилось все сильнее полагаться на женскую поддержку{704}. Несмотря на то что многие задачи, поручавшиеся отделениям Женской лиги, относились к вопросам связи и снабжения, они не всегда носили мирный, «женский» характер. При доставке донесений нередко приходилось ездить ночами на велосипеде по проселочным дорогам, не пользуясь светом и рискуя нарваться на патруль или пулю. «Бытовые поручения» включали не только закупку продовольствия в лавках, но и добычу бензина для поджогов военных казарм, а порой даже сбор смолы и перьев, в которых обваливали подвергшихся осуждению. Иногда женские военизированные части предпринимали самостоятельные акции. В ответ на убийство семьи Мак-Магон активистка Женской лиги Эйтне Койл решила организовать бойкот североирландских газет и товаров. При помощи других активисток Лиги она устраивала вооруженные нападения на поезда и фуры с целью сожжения товаров, доставлявшихся с севера{705}

Полиция, мученики и «вольные стрелки»

Не только гражданские лица, игравшие роль солдат, размывали традиционную грань между военными и штатскими. Порой комбатанты сознательно выдавали себя за мирных граждан, вследствие чего всем штатским лицам грозило, что с ними будут обращаться как с врагами. Бойцы, имевшие профессиональную армейскую подготовку, нередко сетовали на эксцессы, связанные с военизированным движением, и на отсутствие военной дисциплины в его рядах. Тем не менее слухи о «вольных стрелках» заставляли военных видеть в любом штатском потенциального противника.

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука