Война за неизбежное (СИ)

Но не ему уже судить об этом – приятная темнота медленно застилала сознание, и все же последним ощущением было мягкое прикосновение к его губам… Но вот и этот миг растворился.

– Должен признать, вы меня разочаровали, Мерсер, – покачал головой лорд Беккет, наблюдая в подзорную трубу за ходом сражения. – Вам следовало контролировать действия адмирала. Если бы он не отпустил ее, нам не пришлось бы даже сражаться. Джека Воробья я убил бы своими руками, – Катлер резко повернулся к своему помощнику, и тот увидел хорошо знакомый блеск металла в глазах его светлости. – А остальные разбежались бы, как крысы…

– Простите, мой лорд, – покачал головой Мерсер. Он и сам понимал, что допустил ошибку, и потому не желал усугублять ситуацию еще больше.

– Однако наши корабли наступают, а они ничего не могут поделать с этим, – легкая ирония победителя сквозила в этом насмешливом голосе, и улыбка свидетельствовала о приподнятом настроении Беккета. – Вы можете исправить свою ошибку, если сделаете… кое-что.

– Это как-то связано с мисс Кловерфилд? – скрывая отвращение, вежливо поинтересовался голландец. Лорд не ответил: он одним взмахом сложил подзорную трубу, отошел на другую часть палубы и, смерив своего помощника внимательным взглядом, произнес:

– Ты уверен, что адмирал мертв?

– Мне так передали, – замешкался Мерсер, но уже увереннее добавил: – Несколько солдат видели его, лежащим с тяжелым ранением. Думаю, сомнений быть не может…

– Хорошо, – нетерпеливо перебил Катлер, – найди мне капитана, который напишет письмо в Порт-Роял…

Понимание скользнуло по лицу помощника; он уже знал, что ему следует сделать.

– Пусть сообщит о нашей победе и о той цене, которую мы за нее заплатили… Пусть все знают: Джеймс Норрингтон погиб во имя избавления от мерзких разбойников, включая Джека Воробья, предателя Тернера и Элизабет Суонн. Мы возвращаемся, – многозначительная улыбка, скользнувшая по лицу лорда, не оставляла сомнений касательно его дальнейших планов.

Комментарий к Глава XXII

Ребят, вы хоть признак жизни какой подайте..)

========== Глава XXIII ==========

До чего порой ненавистна способность думать… Сознавать, что вопросов в твоей голове несравненно больше, чем ответов. Или эта способность без конца прокручивать одно и то же – всего-навсего защитная реакция? Ведь мы знаем, что это причиняет только новую боль, но снова и снова возвращаемся к исходному, уже отчаявшись найти в череде своих ошибок ключ к разгадке.

Так, даже в бессознательном состоянии мозг девушки пытался понять цепь событий происходящего. Без конца в голове Лоры мелькали разные воспоминания, причем правда порой уступала место вымыслу и наоборот. Дни тянулись ужасно медленно, но вот, наконец, сознание вернулось к Кловерфилд. Она медленно открыла глаза, попытавшись встать, и с недоумением оглянулась: события одно за другим подходили, напоминая, что произошло. Тот роковой вечер, ее глухая ненависть, нашедшая свой выход, потом побег, короткая передышка и череда ударов. Очевидно, ее тогда посчитали мертвой. Но если это так, то почему она здесь?..

Девушке припомнилось все отношение, которое встретило ее в особняке лорда, и в глазах против воли показались слезы – нет, кому же понадобилось отвезти ее в свой дом, а не на кладбище? Лора была зла на себя за эту минутную слабость, но все то, что долго копилось, все же нашло выход. Еще никому не удавалось сбежать от своих мыслей; вот и Кловерфилд против воли вспомнила не глобальную череду событий, а какие-то мелкие детали: гнилой и сырой пол в камере, песок в еде, которую «любезно» отпускали дочери казначея… Подножку, которую ей подставила миссис Корельски, послав в след смешок по поводу того, что такой никчемной прислугой только полы и протирать…

Один маленький эпизод стал поводом, который обнажил главную причину; такие мелкие гадости капали, переполняя чашу терпения, и вот, случилось непоправимое… Трудно сказать, жалела ли сейчас Лора о своем поступке. Девушка сидела, безучастная ко всему – по крайней мере, так казалось внешне. Внутри же она задавала себе один-единственный вопрос – по какой нелепой случайности она осталась жива и каким причинам она обязана этому спасению?

Пока все эти вопросы медленно мелькали в голове Лоры, откуда-то послышались тихие шаги. Однако этот звук не испугал Кловерфилд: либо она каким-то внутренним чутьем угадала, что у этого человека нет дурных намерений, либо же просто потеряла способность бояться.

Так, если не страх, то любопытство заставило девушку поднять взгляд. На пороге комнаты стояла женщина: невысокая, с темными волосами и большими карими глазами, в которых светилось неподдельное участие и сочувствие.

– Не пытайся встать, дорогая… – предупредила она попытку Лоры подняться. – Как ты себя чувствуешь?

– Очень хорошо, – голос девушки расходился со смыслом сказанных слов, и незнакомка, поняв это, нахмурилась, но, заметив немой вопрос в глазах гостьи, улыбнулась:

– Меня зовут миссис Харт. Катрин Харт… Мой сын, Алан, работает в доме лорда, – пояснила женщина, – он и спас тебя, когда узнал, что ты жива. И привез сюда.