Война за самоцветы

рабстве обрели они сердца рабов. Не желаю я более владычествовать ни над ними, ни где бы то ни было в Средиземье. Я покину этот край и отправлюсь скитаться один, разве что кто-то из вас пожелает пойти со мной и встретить то, что нам уготовано. Ибо ныне нет у меня цели, разве что случай поможет мне отомстить за беды моего сына».

Асгорн4 и еще шестеро отчаянных пожелали идти с ним; и Хурин повел их к жилищу Лоргана, который все еще называл себя владыкой Хитлума.

Лорган, прослышав о его приходе, устрашился и собрал других вождей с их людьми у себя в доме ради защиты. Но Хурин, придя к воротам, взглянул на истронов5 с презрением.

— Не страшитесь! — молвил он. — Пожелай я сразиться с вами, не нуждался бы я в спутниках. Пришел я лишь затем, чтобы проститься с владыкой этой земли. Нет у меня к ней любви с тех пор, как осквернили вы ее.

Владейте ею, пока можете, покуда ваш хозяин не приставил вас снова к холопьему делу, к чему у вас больше сноровки.

Лорган не опечалился, думая, что так быстро и легко отделается от страшного Хурина, не пойдя притом против воли Ангбанда; и он выступил вперед.

— Как пожелаешь, друг, — сказал он. — Я не делал тебе зла и оставил в покое; надеюсь, что, если ты вернешься к Хозяину, ты не умолчишь об этом.

Хурин в гневе воззрился на него.

— Не смей звать меня другом, наглый холоп! — воскликнул он. — И не верь в ложь, что достигла моего слуха: будто я пошел на службу Врагу. Я из эдайн и не изменю себе, и вовек не бывать дружбе между нами.

Тогда, услышав, что Хурин вовсе не в чести у Моргота или отрекся от него, многие из Лоргановых людей обнажили мечи, чтобы убить Хурина. Но Лорган удержал их; ибо был он осторожен и коварством и нечестивостью превосходил прочих, а потому быстрее проник в замысел Хозяина.

[стр. 254]

— Тогда ступай к злосчастию, седая борода, — сказал он. — Ибо таков твой рок. Недомыслие, насилие и страдание по своей собственной вине — вот деяния твоего рода. Недоброго тебе пути!

— Тол ахарн! — молвил Хурин. — Месть грядет. Я — не последний из эдайн, добрый путь меня ждет или недобрый.

И с тем он ушел и покинул землю Хитлума.

501

Ничего не рассказывают о скитаниях Хурина, пока не достиг он в конце того года Нарготронда. Говорят, в глуши пристали к нему беглецы и бесхозные люди, так что на юг он пришел сам-сто или даже больше. Но почему он отправился в Нарготронд, неясно, разве что вели его рок и судьба Самоцветов.

Иные говорили, что

Здесь, внизу страницы, обрывается «потерянное продолжение» «Серых летописей»; но нашлась еще одна страница, исписанная совершенно другим почерком (курсив, которым отец нередко пользовался в период после публикации «Властелина Колец»): она явно подхватывает оборванное предложение «Иные говорили, что…».

Вместе с первым добавлением к «Серым летописям», о Морвэн (стр. 251-252), и последующим рассказом о возвращении Хурина в Хитлум эта страница представляет собой переход к серии добавлений, которые делались поочередно, хотя невозможно определить, какой продолжительности интервалы их разделяют.

[Иные говорили, что] он, быть может, не знал о смерти Глаурунга и в безумии своего сердца надеялся отомстить этой злой твари: ведь Моргот бы утаил гибель Глаурунга, если бы мог, — и потому, что эта потеря причинила ему горе и уязвила его гордость, и потому, что он бы скрыл (в особенности от Хурина) все самые доблестные или успешные из деяний Турина. Но вряд ли дело обстояло так6, коль скоро гибель Глаурунга была столь тесно связана с гибелью детей Хурина и горестной правдой о них; слухи же о нападении Глаурунга на Брэтиль разошлись повсюду. Конечно, Моргот запер людей в Хитлуме так крепко, как только мог, и туда доходило мало вестей о том, что творится в других землях; но стоило Хурину перевалить на юг или встретить каких-нибудь странников в глухомани, как он услышал бы известия о битве в теснине Тайглина.

Более вероятно, что Хурина привело в Нарготронд желание больше разузнать о Турине; не желал он пока идти ни в Брэтиль, ни в Дориат.

Вначале он отправился искать дорогу в Гондолин, искать дружбы Тургона (и она поистине была бы велика), но дороги Хурин

[стр. 255]

не нашел. Того не желал его рок (ибо по-прежнему лежало на нем проклятие Моргота); более того, после Нирнаэт Тургон прилагал все усилия, чтобы сокрыть свое королевство. И тогда Хурин, найдя

Здесь текст обрывается; но на этой же странице, явно в то же самое время, отец написал следующее:

Хурин отправляется на поиски Гондолина. Не находит. Идет к Брэтилю, и его душевные муки усиливаются. Его не хотят пускать, говоря, что халэтрим более не желают подпасть под тень его рода. Но ? [новый?] владыка7 отдает Хурину драконий шлем. В сердце Хурина — гнев на Тингола. Он проходит мимо его страны [Дориата] и идет в Нарготронд. Зачем? Ищет новости, награбленное добро, — он восхищался Фэлагундом.

Новости о падении Нарготронда достигли сынов Фэанора, опечалив Маэдроса, но не Кэлэг[орма] Куруфином. Но когда разошлись вести о падении дракона, многие задумались о драконьем кладе: кто им владеет?