Война Зоны

Пока мы шли, крайних случаев было два: мы проходили мимо лесосклада, и на нас напала огромная стая норушников, которую мы увидели в тепловизор и попытались обойти. Если б не было «пугача», мы, наверное, отбились бы, а вот во второй раз – вряд ли. Второе нападение было непредсказуемым, нас атаковали гигантские муравьи, собратья тех, что напали во время путешествия за «живицей». Дохнут они крайне неохотно, огнемета у нас нет, и мы пополнили бы ряды пропавших без вести сталкеров.

Зато можно не переживать о сталкерах, в паре километров их точно нет, мутанты истребили.

Группу сталкеров мы обнаружили, когда были в пяти километрах от цели, причем они целенаправленно двигались к нам.

– Четверо. Четыреста метров западнее, – отчитался я, разглядывая через тепловизор смутные фигуры. – Вроде люди, идут друг за другом, держат расстояние, мутанты так не умеют. Дело дрянь. Прут целенаправленно к нам. Скорее всего, у них тоже тепловизоры… Черт!

– Думаешь, тебя узнают?

– Лучше не рисковать.

– В случае чего дадим им бой? Все равно не уйдем, если упадут на хвост, – предложил Вуд, поглаживая приклад. – Если у них тоже ПНВ, они нас все равно догонят.

– Есть идея получше, – я улыбнулся. – Имитируем мутантов. С такого расстояния виден просто расплывчатый силуэт, посмотри.

Я скинул куртку, сел на четвереньки и принялся передвигаться, упираясь руками в землю. Вуд глянул в тепловизор, понял мою задумку и тоже ссутулился, принялся трясти головой.

– Ты жирный, мутанты такими не бывают. Подтяни колени к животу и качайся на спине. Когда враги подойдут ближе, они увидят просто красно-оранжевый шар без головы и ног. Я бы не стал смотреть, что это.

Он тоже отбросил автомат и принялся делать, как я говорю. Приближаясь, силуэты предполагаемых врагов обретали человеческую форму, мы, напротив, форму утрачивали. Сейчас условный противник видел странное: один коротконогий длиннорукий мутант, второй вообще не мутант, а бублик, каких раньше в Зоне не было. Движутся они как-то дико. Вдруг у этих двух мутов брачный период? Ну их нафиг!

Постояв немного на месте, видимо, они в этот момент совещались, враги решили убраться от беды подальше. Мы изображали мутантов, пока сталкеры не исчезли из поля зрения, да и потом для уверенности еще сходили с ума минут пять. Если бы кто со стороны посмотрел, подумал бы, что мы галлюцинируем и нам срочно нужна помощь.

– Долго еще? – спросил Вуд, он устал качаться на спине, ему мешал живот.

– Хватит. Пронесло.

– Фууух, – он сел на мох, скрестив ноги, вытер пот. – Серьезно за тебя взялись!

– Да уж. Давай поторопимся, осталось всего ничего.

* * *

Косматого я не видел два с половиной года и даже не знал, жив ли он. Избушка, вон, жива, возвышается на курьих ножках над болотом. Болото гиблое, стелется зеленоватый туман, деревья почернели, кустарник скрючило, здесь даже шатуны не живут. И почему Косматый выбрал именно это место? Чтобы его поменьше тревожили?

Вуд, тащивший пластиковую баклагу с солярой, поставил ее, огляделся.

– Не увязнем? Что-то мне тут не нравится, по своей воле ни за что сюда не сунулся бы.

– Косматый не любит людей, у него на то свои причины.

Хозяин хижины увидел нас издали, но не узнал мое замотанное бинтами лицо. Я почти воочию видел, как он целится в нас через бойницу:

– Кто идет – стоять! Проваливайте, стрелять буду!

Я положил «калаш», поднял руки, а затем начал разматывать бинты на голове:

– Не узнал? Подожди, сейчас узнаешь. Это ж я, Химик!

Косматый молчал, продолжал целиться, ожидая, когда я сниму бинты.

– Ну, как теперь?

– Старый трухлявый пень, – прокричал Косматый, в избушке что-то загрохотало, заскрипели ступени, и по лестнице на землю спустился мужчина в рубахе цвета хаки и джинсах такого же оттенка, на его голове была охотничья шляпа с загнутыми полями.

Он ковылял к нам, слегка прихрамывая, правую половину его лица закрывали русые с проседью космы. Если бы не знал его лично, подумал бы, что это кукловод, очень уж он сутулился, так же подволакивал ноги.

Не знаю, что с ним когда-то произошло, почему половина его лица покрылась черной грубой кожей, нос сплющило, ноздри вывернуло, радужка глаза стала ярко-оранжевой. Правая рука мало напоминала человеческую: толстые пальцы, мохнатая кисть, собачьи когти. Косматый ни разу не говорил, что так его изуродовало.

Люди стали относиться к нему с осторожностью, зато мутанты приняли за своего и не нападали. Даже колосс его игнорировал.

Мы ковыляли к Косматому, и я видел, как напряжен Вуд, он готов был выстрелить в любой момент. Мы с Косматым обнялись, затем он улыбнулся на левую половину лица, правая безгубая часть его рта осталась неподвижной, и протянул правую когтистую руку, которую я пожал, а вот Вуд вскинул брови и уставился на руку-лапу с отвращением.

– Стремно, да? Заразиться боишься? Зря, оно не заразное.

Вуд пересилил себя, ответил на рукопожатие. Косматый сразу же потерял к нему интерес и обратился ко мне:

– Ты где пропадал столько лет? Я уж похоронил тебя.

– Лечился, – ответил я честно. – Как поживает мой броневик?