Аполлон.
Нет здесь тропинки, которой я бы не знал. И часто, как сегодня, пас я на горе, где пляшут музы.Эвритос
Ты, небось, голоден и устал. Не присядешь ли, пока вернутся женщины? У меня есть деревянный кубок… а вино, быть может, ты захватил с собой. Вчера тоже приходил пастух и чуть не насмерть перепугал старика Филеаса.
Где пляшут музы… А мать говорит, что это играют пастухи.
Аполлон.
Мать твоя ничего не слышит. Ты один избранный.Эвритос
Аполлон.
Я пришел требовать у тебя отчета за дар, который ты уже получил. Преклони голову.Эвритос
Аполлон.
Ты узнал меня в тот же миг, как увидал меня в поле. Ты знал, что я приду, когда заслышал пляску муз, — ибо ты прорицатель. Однажды я проходил здесь со своим стадом и увидел у шатра спящего ребенка. Родители его были в поле. Я отломил лавровую веточку от своего венка и вложил в руку малютки.Эвритос.
Чем прогневал тебя малютка, что ты вручил ему этот дар?Аполлон.
Дар мой был знаком того, что я избрал малютку себе в жрецы и дал ему силу читать в тумане грядущего. С той поры его охраняли сами боги.Эвритос.
И лишали его сна.Аполлон.
Много лет спустя прохожу я по той же тропинке и нахожу здесь жертвенник, воздвигнутый не мне, но богу женщин, мальчишке в сонме богов, играющему в жмурки подростку, которому никогда не суждено стать мужем. Так отблагодарил меня прорицатель.Эвритос.
Назови мне хоть одного из твоих жрецов, который бы хоть раз в жизни не впал в тот же грех.Аполлон.
Зато все они и дожили до дня возмездия.Эвритос.
Моя возлюбленная Эригона!Аполлон.
Самого младшего и непостоянного из богов превознес ты над могучими и грозными. В одной руке у тебя рука женщины, а в другой — весь мир, и ты бросаешь мир, словно мячик. Я предлагал тебе бессмертие, а ты валяешься на траве, любуясь весенним цветком.Эвритос.
Предоставь меня моей скромной доле, для которой я рожден. Предоставь быть верным супругом и добрым отцом, чтобы любящие руки закрыли мне очи в последний мой час.(
Вот шатер, где мы жили бы друг для друга, без горя и заботы. Каким богатым казался он мне со всеми этими свадебными дарами! Как скоро настал вечер.
Вот копье, которым я должен был охранять наши стада. Филеас, мой верный старик, вырезал на древке причудливые изображения растений и животных… Оставь меня здесь с моей любимой Эригоной, вдали от мирских бурь и почестей. Вот наш скромный дубовый кубок, часто налитый водою, редко вином, но всегда осушаемый с радостью. У нас всего один кубок… с нас хватит… Вот наше ложе, покрытое шкурами…
Голоса.
Варвары! Варвары!Эвритос.
Что случилось?Аполлон.
Твоя мать сказала бы: то играют пастухи в месяц брачных пиров.Эвритос
Аполлон.
Так вода потеряла свой небесно-голубой цвет?Эвритос
Аполлон.
Ты видишь корабли, которые еще не снаряжены, но скоро бросят якоря у берегов Эллады. Вестники уже оповещают народ, что персы готовятся к походу. Народ взывает к прорицателям и героям.Эвритос.
Я вижу великую битву… много тысяч кораблей… Теперь они исчезли из виду… Возлюбленная моя Эригона, не ты ли идешь по воде с корзинкой в руках?Аполлон.
Я никого не неволю… Избери сам с юных дней одного бога по душе себе. Избери бога любви и оставайся в своем мирном шатре или ищи себе бога из грозных и строгих, но избери лишь одного, служи ему одному, принеси ему обет верности и сдержи обет.Эвритос