Воины Хаоса наводят порядок. Книга 1

Костик с сомнением покачал головой.

— И аванс выдаст, — добавил решающий аргумент Кэррот.

* * *

— Помню, мне пересказывали, — сказала Мария Сюрр, когда Олясин прервал повествование. — Будто ваш троллин Гудж, придя с пустошей в цивилизацию, нажрался в трактире и всё там разнёс. И пришлось его выкупать из тюрячки. Это не тот случай?

— Это вообще другая история! К делу отношения не имеет.

— Хорошо, а Наумбия? Каково было ей влиться в ваш коллектив? Оказаться единственной женщиной в пёстрой компании?

— Мы действительно чересчур пёстрые, чтобы придавать значение ещё и половым различиям, понимаешь? Да, Наумбия поначалу дичилась — сказывались годы, просиженные в колдовской лавке. Но своё мнение выражать она не стеснялась. И прислушиваться к нему иногда стоило.

Он вскочил, загоревшись новой идеей.

— Раз уж мы о харчевнях заговорили, давай позавтракаем!

— Пообедаем, — поправила Мария. — Времени с утра прошло много.

— Тем более. У меня тут в подполе грудинка печёная с брюквой была и вино…

Они вместе накрыли стол в комнате с печью, и журналистка не удержалась:

— Тебе ведь это нравится, Кэррот. Приятно жить в доме, пусть даже в съёмном. Ты уже не такой перекати-поле, каким был в начале дороги. Ценишь уют… Что тебя изменило?

— Многое, — уклончиво отозвался Кэррот. Он отпил из стакана отвар душистых трав, что они заварили вчера. И, уставившись в сад за окном, продолжил:

— Порой хочется жить в таком домике с видом на небо, чтобы сад, и пригорок, и колодец с прозрачной водой… Это опыт. Он меняет людей, и теперь я с тобой им делюсь, — он взял вилку. — Давай жрать. Потом расскажу, как всё вышло в угрюмом Варголе.

Прожевав кусок печёной брюквы, Олясин пробормотал:

— А вообще-то я стал таким, потому что хотел.

* * *

Отделанный грубым камнем трактир с маленькими оконцами назывался «У Груни». Так звали владычицу заведения. Судя по размерам здания, она была не последней фигурой в регионе. Ещё с улицы путники почуяли ползущий из трактира запах жареного фарша и лука, от которого рот наполнялся слюной.

Впятером примостились за грубым столом. Капитана милиции не было, но трактирщик сказал, что он скоро явится. В трактире, как водится, пили напитки и ели еду, поэтому все умеющие читать приступили к изучению меню, накорябанного углём на дощатой стене. Гудж рассматривал величавый портрет госпожи Груни над входом. Кэррот предложил попробовать здешнюю водку. Наумбия вежливо отказалась.

— Люди, почему вы так плохо очищаете спирт? — возмутился гном, испив шкалик до дна. — Он у вас получается совершенно невкусный!

— Привыкай уже к нашей реальности, Батлер… — потёр заострившуюся скулу Костик. — Понимаю, в подземных чертогах тебе было лучше, но…

— Лучше? — гном вытаращил глаза, борода его вздыбилась. — Вы не знаете, каково это, жить в гномьей крепости. Душно, тесно, снаружи погода отвратная, в глубине ползуны и поскрёбыши, вокруг гномы, работа… ужасно всё было!

Кёрт Олясин расслабленно улыбнулся. Спирт начал действовать.

— Наумбия, расскажи о себе. Что нам следует знать?

— А вам что-нибудь следует знать? — темноволосая колдунья глянула испытующе. — У меня две печали. Вечерами я не могу заснуть, а утром — проснуться. А, ещё одна… Иногда я путаю утро с вечером.

— Ой, ладно тебе… — Кэррот получил тычок локтем от Костика и умолк: в зал трактира ввалилась толпа подозрительных личностей.

Коренастые, в пыльных рабочих блузах. Люди с заметными вкраплениями мутаций. Одни характерным разрезом глаз напоминали восточников. У других в предках явно встречались оркоиды — больно рожи свирепые. И все сразу уставились на Воинов Хаоса.

— Вы кто такие, ы? — угрожающим голосом спросил лобастый детина. Костик по милицейской привычке отметил шрамы на башке и мозолистые костяшки. Поднялся шум и гам: пришедшим не терпелось высказаться.

— Мы вот здешные рудобои, а вы откель и начё? Отвечайте!

— Глядь, как вырядились! Вот ведь чомры!

Трактирщик куда-то девался, да и посетители один за другим ускользали из зала.

— Варгол для варгольцев, шинок для рудобойцев! — надсадно заорал лобастый.

Кэррот с грустью подумал, что оружие, не считая ножей, они снова оставили в хранилище на заднем дворе трактира: в едальню с железом не ходят. Номерной ключ от клети валялся в кармане, но какой от него сейчас толк?

— Их двенадцать, — негромко сказал ему Костик.

— Да хоть сто пятьдесят… — Олясин заметил: ругаются громко, но переходить к делу не спешат. Ждут какого-то знака?

Наумбия Шноррел стала бледней, чем обычно. Она не привыкла к таким поворотам. Толпа сдвинулась, окружая, и тогда с места встал Гудж, держа в каждой руке по массивному табурету. Сгорбившись и оскалив клыки, троллин выглядел готовым к смертоубийству.

Рудобои замолкли. Косой тип с висячими усами авторитетно заявил сбоку:

— В шинке буртаться — дурновкусие! Пшли, на улице вас отжохаем.

— Да вы тут совсем с глузду съехали! — возмутился Кёрт, перехватывая инициативу. — Мы едва прибыли и ещё не пожрали! Натощак с вами драться, что ли?

Констанс понял, что Батлер исчез. Утащили? Сбежал?