Войны Миллигана

– Очень странно, – сказал один из них. – Вот эта маленькая запись означает, что Билли уже восстановлен в статусе досрочно освобожденного. То есть где-то в архиве должен быть официальный протокол заседания, на котором его восстановили. И на протоколе должна стоять подпись Шумейкера.

Кура понял, что такой документ станет неоспоримым доказательством права Билли на свободу. Не находя его, он явился в офис Шумейкера и – поскольку судебный приказ о затребовании документов был еще в силе – попросил ознакомиться с файлом Миллигана, который, по слухам, Шумейкер держал в ящике стола. Кура проверил файл, но ничего не нашел.

Он прошелся по другим кабинетам, затребовал еще файлы, но безрезультатно. Нужный документ исчез. Может быть, он утерян. Или его спрятали. Или же его никогда и не было, Билли не восстанавливали в статусе досрочно освобожденного и счет времени не возобновлялся.

Протокол заседания был в этом деле ключевым, неоспоримым доказательством, подобно дымящемуся пистолету на месте преступления. Без него в распоряжении Куры оставался лишь второстепенный документ с мелкими цифрами кода в верхнем правом углу. Основываясь на нем одном, сложно заставить Шумейкера признать, что Билли был восстановлен в статусе досрочно освобожденного.

Одиннадцатого июня тысяча девятьсот девяносто первого года Джон Шумейкер прибыл в офис общественного защитника для досудебной дачи показаний под присягой. Глядя на плотного стареющего мужчину – очки в тонкой металлической оправе, голубой костюм, белые туфли, белый ремень и галстук, – Кура сразу подумал, что «этот своенравный человек воплощает в себе Управление по условно-досрочному освобождению».

Билли прибыл облаченный в светлые брюки, яркую гавайскую рубаху и соломенную шляпу, будто только что с пляжа в Санта-Крусе.

Кура представил их друг другу.

Билли вежливо пожал руку.

Кура полагал, что Шумейкер, занимавший свою важную должность большую часть жизни, был практически богом для досрочно освобожденных Огайо. Если Билли победит, на Джоне Шумейкере это особенно не отразится. Для него, в отличие от Билли, это не вопрос жизни и смерти.

Кура решил посадить Шумейкера за столом напротив Билли. Все эти годы Билли был для него лишь именем в отчетах, заголовках газет и телевизионных выпусках новостей. Кура хотел, чтобы сегодня он взглянул на Билли как на живого человека.

Билли всегда видел в Шумейкере воплощение зла, самого дьявола. Обезображенная фотография Билли в архиве управления показывала, что Шумейкер – или кто-то из его подчиненных – отвечал Билли взаимностью.

Кура полагал, что глава Управления по досрочному освобождению обладает слишком большой, колоссальной властью. Сравниться с ним не могли даже судьи – они действовали по гораздо более строгим правилам, основанным на прецедентном праве, законодательстве, Верховном суде, Конституции и контролировались апелляционным судом, который оценивал их решения.

С Шумейкером все было иначе. Управление не отчитывалось ни перед кем. Шумейкер создавал собственные правила, и его действия редко ставились под сомнение. Последнее слово всегда оставалось за ним. Такая безоговорочная власть, считал Кура, приводит к определенному одиночеству, которое может далеко завести.

Во время встречи Шумейкер демонстрировал хорошую информированность относительно обстоятельств дела Билли, но, как выяснилось, был не в курсе многих документов из собственного архива. Кура то и дело протягивал ему отчеты его организации, в которых сотрудники нижнего звена отмечали, что уведомили каждого из лечащих врачей Билли о его статусе условно-досрочно освобожденного.

Шумейкер настаивал, что его подчиненные действовали по собственной инициативе, без его разрешения, и снова озвучил позицию, что Билли с тысяча девятьсот семьдесят седьмого года не считается досрочно освобожденным и, следовательно, должен штату Огайо еще тринадцать лет за решеткой.

Документы управления находились в полном беспорядке, без всякой хронологии – мешанина из газетных вырезок, докладных записок, писем, которые были перетасованы, словно карточная колода, и бессистемно распиханы по папкам. Кура задавался вопросом, уж не специально ли это сделано, чтобы он точно не нашел нужный документ.

Снятие показаний затянулось. Настало время обеда. Помощник Шумейкера, Ник Дж. Сэнборн, суперинтендант отдела надзора за условно-досрочно освобожденными, ждал в коридоре своей очереди вместе с юристом, которого прислала прокуратура, и они втроем решили вместе пообедать до начала второй части заседания.

Юрист Сэнборна протянул Куре коробку:

– Ваши прислали нам судебный приказ о предоставлении оставшихся документов. Можете посмотреть, если хотите.

Кура поблагодарил его и водрузил коробку на стол.

Билли вышел и купил на обед хот-доги, а Кура перебирал документы, читая по диагонали, пока снова не наткнулся на фотографию Билли с рогами и кинжалом в горле. Отложил ее в сторону для допроса.

А потом увидел кое-что и замер. Внизу страницы красовалась шаткая подпись Шумейкера. Кура внимательно прочитал документ.