Войны Митридата

Аналогично Мурене действовал и Секстилий, который неожиданно напал на большой отряд арабов, шедший на помощь Тиграну, и разгромил его наголову. По большому счёту, легаты Лукулла делали то, что должен был делать Тигран, они сумели навязать царю малую войну и наносили большие потери. Но владыка Великой Армении сделал ставку на генеральное сражение, и все остальные тонкости его уже не интересовали. Выбрав изначально порочную стратегию, он вел армию и страну к закономерной катастрофе.

Битва при Тигранокерте

Получив хорошие известия от Мурены и Секстилия, Лукулл покинул лагерь и повел армию на Тигранокерты. План римского полководца был прост – осаждая город, он тем самым провоцировал армянского царя на решающую битву. Затягивание боевых действий в чужой стране, вдали от баз снабжения было для римской армии смерти подобно, поэтому генеральное сражение было Лукуллу необходимо как воздух. Проконсул прекрасно понимал, что Тигран не оставит в беде свое любимое детище и обязательно придет с войсками на выручку Тигранокертам. А там как рассудят боги. Прибыв под стены города, Луций Линиций распорядился разграбить царский дворец, который находился за линией укреплений, надеясь, что этот акт выведет Тиграна из себя и ускорит его прибытие на помощь осажденным. После чего римляне окружили город рвом, стали рыть подкопы под стены, поставили метательные машины и повели правильную осаду. Теперь Лукуллу оставалось только ждать.

Но ожидание неожиданно затянулось. Дело в том, что Митридат, словно предчувствуя неладное, через гонцов и в письмах постоянно напоминал зятю о том, чтобы тот не вступал с римлянами в открытый бой. Советовал вести против захватчиков малую войну с помощью конницы, в которой у Тиграна было явное превосходство. Лишать противника возможности пополнять запасы продовольствия. В этом случае армия Лукулла либо умрет с голоду, либо покинет Великую Армению. Дело кончилось тем, что Евпатор отправил в ставку Тиграна одно из своих лучших военачальников, Таксила, чтобы тот на месте разобрался в ситуации и предостерег армянского царя от необдуманных поступков.

Тигран вроде бы прислушался к мнению Таксила, воздерживаясь от столкновения с Лукуллом, и даже послал гонцов к Митридату с просьбой вернуться. Евпатор, оценив сложившуюся ситуацию, развернул свою армию и выступил на помощь зятю, вполне резонно рассудив, что судьба войны решается сейчас в Армении, а не в Понте. Однако, исходя из личного опыта, Митридат не сильно спешил, поскольку полагал, что Лукулл будет вести войну в свойственной ему манере – осторожно, избегая прямых столкновений, больше полагаясь на маневр, чем на генеральную битву. Однако здесь царь и просчитался, поскольку конечной целью проконсула было именно решающее сражение. Но, тем не менее, даже если Евпатор и шел на соединение с зятем не спеша, это было не смертельно, если бы тот прислушивался к советам Таксила. Однако Тигран все испортил.

Чем больше становилось его войско, тем быстрее возвращалась к царю Армении прежняя самоуверенность. Относительно численности войск Тиграна античные историки в целом единодушны, однако расходятся в частностях. Аппиан просто называет 250 000 пехоты и 50 000 конницы. Плутарх дает более подробный рассказ о составе армии Тиграна Великого: «Его самонадеянность нельзя назвать совсем уж безумной и безрассудной – ведь в своей рати он видел столько племен и царей, столько боевых колонн тяжелой пехоты, такие тучи конницы! Действительно, лучников и пращников у него было двадцать тысяч, всадников – пятьдесят пять тысяч, из которых семнадцать тысяч были закованы в броню (это число приводится в донесении Лукулла сенату), тяжелой пехоты полтораста тысяч (в соединениях различной численности). Работников, которые были заняты прокладыванием дорог, наведением мостов, очисткой рек, рубкой леса и другими работами, было тридцать пять тысяч, они были выстроены позади бойцов и придавали войску еще более внушительный вид, вместе с тем увеличивая его мощь».