Войсковая разведка

— Очень хорошо. Действительно, когда тебе грозит опасность, ты учишься намного быстрей. Возьмем на вооружение. Будем считать, что со зверьем ты справился. А вот я тебя нашел: ты двигался неаккуратно, потревожил ветви. Да, они не были сломаны, но раскачивались.

— Я не эльф. Не умею двигаться, не шелохнув и травинки.

— А кто тебе сказал, что эльфы в лесу — самые лучшие? — Мариш ухмыльнулся, в очередной раз лицо его дрогнуло, приобретая странные черты. — Есть и более близкие к лесу… люди.

Охота с рысями была все равно. Лесовик нашел где-то семью — самца и самку, и натравил их на ученика. Ухмыляясь, сообщил ученику, что рыси, прыгающие с дерева на дерево, прекрасно видят все, что происходит на земле, и просто в кустиках от них не спрячешься.

Ладар пролежал погоню в глубине ручья, дыша через соломинку. При этом сипал опять пытался слиться с местностью — и ощутил странное родство с землей, водой — и окружающим его подводным миром. Он представлял себя небольшой водяной кувшинкой — маленькой и дерзкой, упрямо пробирающейся к поверхности, ощущающей ток воды, как ласку этого мира… Это было замечательно, но, вынырнув, первым делом увидел насмешливые глаза своего учителя.

— Вполне вероятно, так ты спрячешься и от мага. Твоя защита, о которой ты мнишь, что она скроет тебя от внимательного глаза, словно расплывается, когда ты сливаешься с природой, и становится почти незаметной. Но вот от следопыта тебе не спрятаться. Твоя тростинка торчала не под тем углом, что остальные, да и двигалась не в такт движению воды. Ладно, завтра продолжим — с медведем, и на горном склоне. И не думай, что медведи неуклюжи, когда им нужно, они двигаются ох как шустро.

Следующий рассвет Ладар встретил в горах. Мариш в очередной раз ухал на поляне, вызывая медведя, а ученик уже со всех ног мчался из леса, торопясь на заданное лесовиком место. Одно дело — лес, пусть даже лес предгорий, полный укрытий и потаенных мест, и другое — каменистый, покрытый жесткой травой и редкими кустами склон горы. Здесь пространство легко может сыграть с незадачливой жертвой злую шутку: то, что кажется тебе верхом надежности снизу, окажется как на ладони сбоку или сверху. Поднимаясь вверх, охотник каждый раз меняет угол обзора, и если он внимателен и не ленится оглядываться — жертве придется туго. Сипал лихорадочно поднимался все выше, выглядывая местечко поудобней, когда… В очередной раз остановившись на маленьком ровном пятачке земли, услышал рокот набирающей силы каменной осыпи. Тысячи камней катились по склону, сметая все на своем пути неудержимой лавиной. Время замедлилось, и, если посмотреть вверх, было видно, как крутятся в воздухе серые каменные ядра, затмевая солнце. Сипал не успевал уже ничего: ни убежать, ни найти надежное укрытие. Он метнулся под небольшой козырек, с грехом пополам закрывающий его макушку, вытянулся под ним, укрепляя защиты и искренне надеясь, что этого будет довольно. Первые камни пролетели мимо. Потом несколько ударили в ненадежный земляной холмик над головой, и он пополз вниз. Каменная осыпь быстро росла, закрывая стоящего человека, а сверху падали камни, и каждый из них гулким набатом ударял в тонкую, ажурную защиту, не предназначенную для подобного, встряхивая все тело. Ладар держал и держал щиты, камни закрыли его уже с головой, удары слышались все глуше, но наваливалась неподъемная тяжесть, выдавливая дыхание. Мана давно кончилась, в защиту шли последние крохи жизненных сил, когда пришло Небытие, унося в привычную пустоту.

— Здравствуй, милый!

Знакомые руки обняли его, Ладар замер — и прижался сильней, ловя губами чужие губы…

Но тонкие пальцы, отстраняя, строго легли на плечи.

— Это слишком для тебя, ты и так в неважном состоянии.

— Я думал… Я думал, ты пришла ко мне в последний раз.

— Твоя защита лопнула, и камни сейчас выдавливают из тебя дыхание. Однако ты потерял сознание, и много воздуха тебе не нужно… какое-то время ты можешь продержаться. Шансы у тебя есть.

— Шансы на что?

— Не стоит портить сюрприз. Увидишь. Лучше поговорим о нас, пока есть время.

— О нас? Ты не приходишь, и я не могу найти тебя в небытии. Наверно, я тебе наскучил?

Тихий, чуть грустный смех.

— Глупый. Я живу за гранью обычных чувств, за гранью добра и зла, за гранью самой жизни. То, что ты смог заставить меня вспомнить, каково это — быть, любить, дышать… Это чудо. Такое происходит раз в несколько тысячелетий, и далеко не со всеми. Я всегда буду тебе верна, милый, несмотря на все твои приключения среди живых. Проблема в другом. Помнишь моего… Наставника?

— Да. И мы с ним еще не закончили. Кто он такой, чтобы обижать тебя?