Вокруг Чехова

знали! Комнаты громадные, как в Благородном собрании, парк дивный, с такими аллеями,

каких я никогда не видел, река, пруд, церковь для моих стариков и все, все удобства». И

еще через три дня – ему же: «Я перебрался на другую дачу. Какое раздолье!.. Когда мы

устанавливали мебель, то утомились от непривычного хождения по громадным комнатам.

Прекрасный парк, пруд, речка с мельницей, лодка – все это состоит из множества

подробностей, просто очаровательных».

В Богимове мы уже застали «готовых» дачников; это были В. А. Вагнер,

впоследствии известный профессор зоологии, живший там с женой и тетушкой, и семья

известного художника, академика А. А. Киселева, кото-{235}рая состояла из премилых

детей-подростков, угощавших Антона Павловича спектаклями из ими же самими

инсценированных его рассказов. Таким образом, в интеллигентной компании недостатка

не было, и жизнь потекла далеко не скучно.

Лидия Стахиевна Мизинова.

Фотография 1890-х годов.

Брат Антон занимал в Богимове бывшую гостиную – громадную комнату с

колоннами и с таким невероятных размеров диваном, что на нем можно было усадить

рядком с дюжину человек. На этом диване он спал. Когда ночью проносилась гроза, от

ярких молний вспыхивали все громадные окна, так что становилось даже жутко. Каждое

утро Антон Павлович поднимался чуть свет, часа в четыре утра, и вставал вместе с ним

спозаранку и я. Напившись кофе, Антон Павлович усаживался за работу, причем всегда

писал не на столе, а на подоконнике, то и дело поглядывая на парк и на подымавшийся за

ним горизонт. Писал он свою повесть «Дуэль» и приводил в порядок сахалинские

материалы, что действительно представляло собой каторжную работу. Занимался он, не

отрываясь ни на минуту, до одиннадцати часов утра, после чего ходил в лес за грибами,

ловил рыбу или расставлял верши. В час дня мы обедали, причем на моей обязанности

лежало приготовить какую-нибудь {236} вкусную горячую закусочку, о чем всегда

просила меня мать, – и я изощрялся на все лады и достиг такого совершенства, что из меня

выработался потом довольно сносный и изобретательный кулинар. И сам брат Антон

настолько привык в Богимове к моему творчеству, что всякий раз, выходя к обеду,

обращался ко мне с вопросом:

– Миша, нет ли у тебя чего-нибудь такого-этакого подзакусить?

Часа в три дня Антон Павлович снова принимался за работу и не отрывался от нее до

самого вечера. Вечером же начинались дебаты с зоологом В. А. Вагнером на темы о

модном тогда вырождении, о праве сильного, о подборе и так далее, легшие потом в

основу философии фон Корена в «Дуэли». Интересно, что, побывав на Сахалине, Антон

Павлович во время таких разговоров всегда держался того мнения, что сила духа в

человеке всегда может победить в нем недостатки, полученные в наследственность.

Вагнер утверждал: раз имеется налицо вырождение, то кончено, возврата обратно нет, ибо

природа не шутит; а Чехов возражал: как бы ни было велико вырождение, его всегда

можно победить волей и воспитанием.

Между прочим, в Богимово были перевезены также и мангус с пальмовой кошкой.

Как-то в июле мангус дал нам представление. Мы сидели большой компанией в парке, в

одной из липовых аллей, как вдруг выползла длинная, в метр величиной, змея. Дети

художника Киселева испугались и повскакали с мест, да и нам, взрослым, стало противно.

– Мангуса сюда!– крикнул брат Антон. – Скорее!

Я сбегал за зверьком и спустил его на землю. И едва он увидел змею, как

превратился вдруг в круглый шар и так и замер на месте. Со своей стороны змея, почуяв

невиданного врага, свернулась клубочком и подняла го-{237}лову кверху. Произошла

долгая немая сцена взаимного гипноза. Затем мангус вдруг точно очнулся от него,

бросился на змею, схватил ее зубами за голову, разгрыз и потащил за собою в траву.

Здесь, в Богимове, Антона Павловича посетил Суворин, приезжала из Сум Н. М.

Линтварева, но главной нашей гостье – «прекрасной Лике» – так и не удалось к нам

приехать. Это нас очень огорчало.

Было и еще одно развлечение в Богимове, это – устроенная Антоном Павловичем

рулетка. Он так писал Суворину: «...Мы устроили себе рулетку. Ставка не больше копейки.

Доход рулетки идет на общее дело – устройство пикников. Я крупье» (27 мая, 4 часа утра).

Наконец жизнь с мангусами стала прямо невозможной. Один из мангусов убежал,

долго пропадал, о нем уже стали забывать, когда нашли его далеко от нас, верст за семь, в

каменоломне, толстого и разжиревшего. Он сам пошел в руки нашедшего его человека.

Возвратившись осенью из Богимова в Москву, еще кое-как дотерпели до зимы, а потом

Антон Павлович написал письмо в Зоологический сад с просьбой принять от него этих

зверей в дар. Был трескучий мороз, приехал какой-то молодой человек в золотых очках,