Вокруг Петербурга. Заметки наблюдателя

«Народы не любят войн, но любят воинов, – уверены в „Княжеской дружине“. – Мы не хотим прославлять войну и агрессию в любых формах. Наша цель – воссоздание, может быть и небольшого, но важного фрагмента исторической памяти. Все павшие за Отчизну и в XX веке и в XIII, и во все времена – равны перед Богом, все достойны памяти. Наш девиз – „С Россией в сердце, во славу предков“ – мы собираемся пронести на полях нынешних дружеских „сражений“, часто и с историческими „противниками“ – соседями древнерусских княжеств, с которыми нас объединяет наше великое и неделимое прошлое».

Витязи из «Княжеской дружины» рассказали участникам праздника о вооружении русских ратников времен Александра Невского и Дмитрия Донского, о воинских стягах Древней Руси. А девушки из «Княжеской дружины» продемонстрировали одежду, в которой ходили женщины в давние времена Господина Великого Новгорода. Костюмы красивые, отделанные шелком, жемчугом и бисером.

Затем грянул праздник – ведь воинские победы у нас всегда отмечали песнями, танцами, забавами…

Откуда пошла Ингерманландия

О забытых и неизвестных страницах истории нынешней Ленинградской области, а еще шире – Северо-Запада, мы беседуем с краеведом, издателем Михаилом Марковичем Браудзе.

– Начнем, как говорится, «от печки». Что же такое Ингерманландия, или Ингрия, о которой многие вроде бы много слышали, но все равно довольно смутно представляют себе, что же это такое?

– Название берет свое начало от реки Ижоры (на финском и ижорском языке – Инкери, Инкеринйоки) и ижор – древнейших жителей этой земли. Маа – по фински земля. Отсюда финско-ижорское название земли – Инкеринмаа. Шведы, видимо, плохо понимавшие финский, прибавили к топониму слово «ланд», тоже обозначающее «земля». Наконец, в XVII–XVIII веках к слову «Ингерманланд» было прибавлено русское окончание «ия», характерное для понятий, обозначающих край или страну. Таким образом, в слове Ингерманландия на трех языках встречается слово «земля»[6].

Ингерманландия имеет вполне определенные исторические границы. Она ограничена с запада рекой Нарвой, на востоке – рекой Лавой. Северный ее предел примерно совпадает со старой границей с Финляндией. То есть, это значительная часть Ленинградской области вместе с Петербургом. Столицей Ингерманландии был город Нюен (Ниен, Ниеншанц), из которого фактически вырос Петербург, и хоть многие и отказывают им в родстве, но все-таки это один город, который менял названия, но остался европейской столицей, нося поочередно имена: Нюен, Шлотбург, Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград.

– Чем обусловлен Ваш интерес к этой теме в истории нашего края? Может быть, кто-то из Ваших предков принадлежал к ингерманландским финнам?

– Как и многие, я стал интересоваться своими корнями и столкнулся с проблемой. Оказывается, в Питере и вокруг него не знают о том, где они живут. Немногие представляют, что такое Ингерманландия, все воспринимают эту землю по Пушкину «…на берегу пустынных волн…», более продвинутые еще слышали о борьбе Руси с немцами, некоторые осведомлены о шведах. Но почти никто не знает ни о води, ни об ижоре, также о финнах и немцах в наших краях.

В начале 1990-х меня потряс рассказ моей матушки, которая в 1940 году поехала к своим двоюродным сестрам в деревню Корабсельки Всеволожского района. Там почти никто не говорил по-русски. Позже я вспомнил, что в Парголово в конце 1960-х многие старушки заговаривали с моей матерью на непонятном мне языке. И главное, у меня есть тетушка Эльвира Павловна Авдеенко (в девичестве Суокас): ее рассказы приоткрыли для меня ранее неизвестный пласт нашей культуры – существование вблизи с мегаполисом иноязычной жизни ингерманландских финнов, ижоры, води, карел, которые были вплетены в тесные отношения с русскими, немцами, эстонцами и другими народами, проживающими на территории Ленинградской области.