Вокруг Знаменской площади. История застройки площади Восстания, Лиговского канала, улиц Восстания и Пушкинской

В.Л. Бурцев. Фото 1900-х гг.

О том, что В.Л. Бурцев проживал в этой гостинице, стало известно из опубликованных стенографических отчетов допросов и показаний, данных им в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства, опубликованных в сборнике «Падение царского режима». Показания В.Л. Бурцев дал 1 апреля 1917 года:

«Председатель. - У вас есть какой-нибудь план показаний?.. Мы уже обменялись мыслями... Бурцев. - Я бы просил разрешения сначала остановиться на отдельном эпизоде, на который вы мне указывали, - на событии расстрела. Это не относится к моим специальным изысканиям, но, если бы вы пожелали, я бы дал несколько сведений о том, что мне известно. Дело заключается в том, что в день расстрела, 26-го февраля, я был в Балабинской гостинице и из своего окна, в присутствии некоторых своих знакомых товарищей, видел самый расстрел, видел тех, кто расстреливал. И тогда же, когда член Государственной думы Рачков¹¹⁰] подошел ко мне со своей женой и попросил отойти от окна, я сказал:

„Нет, я хочу быть свидетелем по этому поводу!“ - У меня была отворена форточка, я слышал команду, видел солдат и офицеров и всю эту обстановку.

Председатель. - Где помещается Балабинская гостиница?

Бурцев. - На Знаменской площади, и таким образом, что одни окна выходят на Гончарную, другие - на Старый Невский, и видно Знаменскую. Я видел, как был расстрел по Гончарной и по Старо-Невскому и что было на Знаменской. Повторяю, этому члену Государственной Думы я тогда еще сказал: „Хочу быть свидетелем по этому поводу". Как мне ни тяжело было смотреть, я все-таки смотрел и слышал команду.

Родичев. - Простите, это когда было? В субботу?

Бурцев. - Это было в воскресенье. В субботу был на моих глазах убит пристав, но там ничего серьезного я не видел, ничего не могу сказать, т. е. за то время, что я был на площади. В этот день, 26-го, нас не выпускали, но я выходил несколько раз, чтобы в качестве свидетеля зафиксировать виденное. Через два-три дня я написал статью в „Биржевых ведомостях" -„Показание свидетеля", - написал тогда по свежей памяти то, что было. Если вы позволите, я присоединю к этим документам и эту статью».

Владимир Львович Бурцев был весьма примечательной личностью. Родился в крепости Форт-Александровский (ныне - Форт-Шевченко, Казахстан), в семье штабс-капитана и детство провел в Уфимской губернии, в семье дяди. После окончания гимназии в Казани поступил на физикоматематический факультет Петербургского университета, но вскоре его отчислили за участие в студенческих беспорядках. Не получилось поучиться и в Казанском университете, куда он также поступил - в 1885 году молодого человека арестовали за связь с народовольцами, и в 1886 году, осудив, выслали в Иркутскую губернию, откуда В.Л. Бурцев благополучно сбежал в Швейцарию. В Европе он в основном занимался издательской деятельностью, а за издание в Лондоне журнала «Народоволец» был даже приговорен к 18 месяцам каторжной тюрьмы.

Вид камеры в тюрьме Уормвуд (Великобритания).

Фото II пол. XIX в. Национальный архив Британии

О своем заключении В.Л. Бурцев вспоминал: «Кончился мой суд по делу „Народовольца“. В тот же самый вечер меня отправили из тюрьмы в Бовтстрит, находившийся при здании суда, в Пентенвильскую каторжную тюрьму. <...> ...меня нарядили в арестантский костюм: что-то вроде желтого пиджака, желтые штаны, желтую арестантскую шапочку. Весь костюм и белье были разрисованы черными стрелками.

Меня отвели в отдельную камеру. Там я нашел тычком стоявшие три доски. На них перекинуты были простыня, тонкое, как лист бумаги, одеяло и тонкий мочальный матрац. Тут же была небольшая мочальная подушка. К стене привинчен железный столик, полка, на ней железная кружка, тарелка, деревянная ложка, солонка. На столике лежали евангелие и библия. В камере имелись табурет и знаменитая параша. Вот и все, что было в камере, в которой мне предстояло просидеть полтора года».

За выпуск этого журнала в Швейцарии власти этой страны выслали В.Л. Бурцева, запретив въезд на всю жизнь. Он уехал во Францию, но и оттуда В.Л. Бурцева выслало французское правительство. Пока он досаждал правительствам Англии, Франции и Швейцарии, в России все шло к социальному взрыву, который и произошел в 1905 году, и свидетелем которого был Владимир Львович.

В 1905 году после 15 лет эмиграции В.Л. Бурцев вернулся в Санкт-Петербург снял номер в Балабинской гостинице и заказал самовар. На вопрос посыльного о паспорте для регистрации, В.Л. Бурцев ответил, что он эмигрант и паспорта у него нет. В гостинице Владимир Львович прожил два месяца.