Вокзал мёртвых душ. Том 1. Пустой вокзал

Жозефина машинально натянула на лицо улыбку, а сердце стучало о рёбра так, что она не слышала собственного голоса. Ощущение полёта длилось всего миг – и закончилось слишком внезапно. Теперь Жозефине требовалось время, чтобы смириться с мыслью – асфальта не будет. Жизнь, работа, Кёниг – всё идёт дальше. Своим чередом. Это было разочарование, равноценное смерти.

– Мистер Кёниг, вы нашли посла? – спросила Жозефина, когда поняла, что тишина длится слишком долго, а Баттлер, как и он сам, не в состоянии что-либо говорить.

Кёниг вошёл в лифт и нажал какую-то кнопку, а затем повернулся к ней.

– Пока нет, говорят, он уже отбыл, очень жаль.

– Да, жаль, – сказала Жозефина и бросила короткий взгляд на Рона, на свой неминуемо несущийся навстречу экспресс, – всегда жаль, когда кто-то ведёт себя не так, как ты хочешь, – закончила Жозефина и отвернулась.

Их пикировка с Баттлером не стихала весь остаток дня. То она выливалась в откровенные ссоры, то стихала и становилась молчаливой, но это чувство неизбежности больше не возвращалось.

Только раз Баттлеру удалось пробить её оборону – когда Рон решил завязать беседу с Клаусом Бёлером.

Бёлера Жозефина видела раньше на приёмах у отца. Сам Клаус, правда, не подавал вида, что помнит юную герцогиню, и всё же это было хоть сколько-то знакомое лицо в круговороте фальшивых масок. К тому же Бёлер не смотрел на неё с вожделением. Жозефина всегда была уверена, что Бёлер перестал интересоваться такими вещами после войны – по крайней мере, его ни разу не видели в сопровождении девушек. Кажется, эта догадка подтверждалась.

Бёлер улыбался тепло и легко, так что Жозефине искренне захотелось пожать ему руку и хотя бы чуточку намекнуть о том, что они знакомы.

Однако стоило девушке протянуть ладонь для рукопожатия и произнести своё имя, как её запястье стиснули уверенные руки Баттлера.

– Это просто моя новая девочка, – бросил Баттлер, и улыбка Бёлера стала такой же снисходительной, как и у других, а руки Жозефины обмякли сами собой.

Она не выдержала и первый раз за вечер отвела взгляд. Этот человек был таким же как она. Он знал её отца, и если бы отец был жив… Если бы…

Жозефина закусила губу и заставила себя сосредоточиться.

Если бы отец был жив, то она бы и не оказалась здесь.

Жозефина молча встала за спинкой дивана, на котором устроился Баттлер, и простояла так всё время разговора с Бёлером, стараясь не привлекать к себе внимания ни собеседников, ни зрителей из зала.

Она устала, и ей не хотелось уже ничего. Сознание привычно фиксировало какие-то детали разговора, не имевшие особого значения, а все мысли крутились вокруг этого странного момента, когда она думала, что ей пришёл конец. Она не запомнила страха. Ей не показалось странным то, с какой силой вспыхнул Рон от одного лишь того, что она с кем-то заговорила. Она сама была испугана, измотана и унижена так, что хотела только одного – вот этого самого полёта и темноты. Это чувство пересилило даже обиду. Даже злость пришла лишь потом, когда Жозефине стало ясно, что удара не будет.

Эти мысли не оставляли Жозефину и позднее, когда они с Роном уже двигались к космопорту, а Баттлер не пытался прорваться сквозь эту тяжёлую пелену размышлений. Он был занят какими-то собственными, судя по всему ещё более безрадостными, мыслями.

Только на борту Рон попытался заговорить, но говорить с ним Жозефина не могла. Она не могла говорить вообще ни с кем. С новой силой накатило осознание своего положения во всей его безысходности. Жозефина отчётливо ощущала, что ломает свою жизнь в крошки, что потом, когда закончатся эти несчастные три года, её не ждёт ничего, кроме презрения. Для всех, даже для таких как Бёлер, она будет бывшей шлюхой Рона Баттлера. А жизнь будет долгой. И она, и Люси ещё молоды, вот только если сестре уже не нужно бороться, то Жозефине придётся делать это за двоих.

Баттлер продолжал задавать ей какие-то ничего не значащие вопросы, на которые Жозефине с трудом удавалось отвечать. Большинство из них толком не доходили до её сознания, так что Жозефина довольно успешно отделывалась фразами наподобие: «Да, мистер Баттлер» и «Нет, мистер Баттлер».

Только через пару часов полёта Жозефина внезапно абсолютно отчётливо расслышала вопрос:

– Кто-то ещё предложил вам работу?

Жозефина с изумлением посмотрела на Баттлера. Вопрос не сразу обрёл смысл у неё в голове, а когда Арманд осознала его значение, едва улёгшаяся смесь обиды и злости рванулась наружу бурным потоком – и замерла на уровне горла. Она не могла позволить себе кричать.

– Мне дали пару визиток. Желаете посмотреть? – сказала она прищурившись, и снова волна безумного возбуждения всколыхнулась в груди, когда лицо Баттлера побледнело от злости.

– Не пытайтесь выторговать повышение зарплаты, вы его не стоите.

Огромный чёрный пузырь внутри набрал предельную массу и лопнул. Баттлер не оправдывал ожиданий. Жозефина рассчитывала услышать нечто большее, чем просто ответную шпильку.

– Прошу прощения, если я вас разочаровала, – ответила Арманд и отвернулась к окну.