Волчара

Но Нинка, видимо, просто решила со мной поиграть. Слава богу, хоть не позвала опять Олигарха. Оказалось, она пригласила меня на домашний вечер камерной музыки, которую я не понимаю и не люблю. Исполнителями были какие-то два карикатурных молодых хмыря то ли со скрипками, то ли альтами и просветленными лицами людей, только что ударенных пыльным мешком по голове, и под стать им девица, правда, хорошенькая, с флейтой. Естественно, были приглашены слушатели из числа пациентов какого-то дурдома для интеллектуалов. В общем, я удрал на кухню и стал нахально шарить в холодильнике в поисках настойки, рассчитывая, что пацаны когда-нибудь все-таки перепилят свои психотравмирующие инструменты, и я останусь с Ниной. Но не тут-то было. Когда, наконец, эта бодяга кончилась и присутствующие, усталые и довольные, перестали колебать испуганный воздух звуками музыки и своих дурацких комментариев, Нинка, не без злорадства извиняясь, шепнула мне, что флейтистка остается ночевать у нее. У меня от скуки и злости не было настроя на куртуазное поведение, и я вполслуха вызвался заодно на халяву трахнуть и музыкантшу. Однако комплиментов в ответ не услышал и ушел домой.

А дома меня ждала Машка, у нее было хорошее настроение, но меня это только раздражало.

– Родька! Ты уже вернулся? – радостно воскликнула она. – Я ждала тебя позднее.

Я брюзгливо буркнул что-то в ответ:

– Повезло. Удалось прокрутить все быстрее, чем я предполагал. Хорошо, что Тимур не успел на меня навесить еще какую-нибудь фигню.

Машка обняла меня.

– Бедненький. Какой ты злой и усталый. Пойдем, я тебя покормлю.

Но я отказался, сославшись на то, что наелся сэндвичей на работе. В другой раз Машка наверняка задала бы вопрос, что это за работа, после которой мужик приходит сытый и с запахом перегара, но, видимо, эйфория последних дней отразилась на ее умственных способностях. Она вдруг убежала на кухню и вернулась с каким-то конвертом.

– Посмотри! – с довольной улыбкой сказала она. – У меня появились почитатели.

Я развернул письмо.

«Дорогая Мария Витальевна! Я не имею честь быть с вами знаком и сильно колебался, прежде чем решился написать это письмо. Но, в конце концов, собрался духом и рискнул. Сам я совершенно обыкновенный маленький человечек, большую часть свободного времени проводящий за телевизором и компьютером. И, честно говоря, часто скучаю. У меня, к сожалению, не так уж много друзей, способных разделить со мной досуг. Разве что моя кошка Долли. Но благодаря вам 11 ноября 2004 года в моей жизни произошел перелом. Я в тот день, как всегда, бездумно смотрел телевизор и вдруг увидел вас. Это была реклама соков «Вкус природы». Я, конечно, не дурак, и понимаю, что создание рекламы относится к узким, скорее техническим видам киноискусства, и возможности актеров проявить в них свой творческий потенциал весьма ограничены. Но вы были блистательны. Я смотрел и удивлялся, как можно так обыграть несколько не таких уж умных фраз. Я не говорю уж о том, что вы просто удивительно красивая женщина.

Следующие дни я не отходил от телевизора. Мне хотелось увидеть вас снова. Рекламу ведь все время повторяют. И я готовился к этой заочной встрече. Я приготовил видеомагнитофон и, наконец, мне посчастливилось. Мне удалось записать этот ролик. И теперь по несколько раз в день я его смотрю, но, благодаря вам, он не теряет для меня своей привлекательности.

Извините, Мария Витальевна, меня за мое нахальство и эти, может, чуть чересчур откровенные строки.

Остаюсь вашим вечным поклонником. Эдуард».

Подписи от руки не было.

Я повертел конверт в руке и посмотрел на имя адресанта. Хлопотов Эдуард Алексеевич.

– Смотри, Маша, как он для тебя постарался, – я с иронией глянул на Машку. – Буковки на конверте одна к одной вывел.

Машка засмеялась.

– Видишь, Родион Николаевич, у меня теперь появился почитатель. Цени. Хотя не могу избавиться от мысли, что это твой сволочной розыгрыш. Грешно смеяться над бедной девушкой.

Я, категорически отрицая свою причастность, покачал головой, а она продолжила:

– Ладно, давай письмо обратно, я его сохраню.

– А почитатель-то твой влюблен, – чуть ревниво заметил я Машке. – Кстати, откуда он знает этот адрес? Ты ведь у меня не прописана.

Машка сделала удивленные глаза.

– Ой, я ведь об этом и не подумала. А правда, откуда?

Я задумался.

– Да просто это на самом деле. Ты ведь на студии свои координаты оставляла?

Машка кивнула

– Остальное – дело техники, – уверенно продолжил я. – Шоколадка или еще какой-нибудь мелкий презент в отделе кадров или учета, и твой адрес в кармане. Ты, между прочим, отвечать ему не собираешься?

Машка посмотрела на меня как на идиота.

– Что я, совсем дура?

Я всем своим видом постарался ей показать, что затрудняюсь с ответом, за что получил коленкой под зад.

– Ладно-ладно. Не совсем. Наполовину, – извиняющимся тоном произнес я и получил еще раз.

Машка снова взглянула на конверт.

– Даже не верится. Письмо от первого поклонника моего актерского таланта.

– Ага, – фыркнул я. – Как же. На твои ноги он таращился и на фигуру.