Волчье время. Германия и немцы: 1945–1955

Виноваты во всем были, конечно, союзники. Приняв безоговорочную капитуляцию, они в глазах немцев приняли на себя и ответственность за продовольственное снабжение Германии. Хоть каждая протянутая с грузовика оккупантами плитка шоколада «Кедбери» или пачка кофе «Максвелл» и принимались с благодарностью, любые перебои в снабжении разрушенной страны вызывали горечь и злость. «Они хотят заморить нас голодом» – это было излюбленное обвинение в адрес победителей. А между тем западные союзники еще до принятия плана Маршалла в 1948 году пытались облегчить тяжелое положение немецкого населения. В августе 1946 года в Германию прибыли первые посылки с гуманитарной помощью, собранные и отправленные в Европу по инициативе 22 американских благотворительных организаций; в общей сложности было вручено 100 миллионов посылок от частной компании Care (Cooperative for American Remittances to Europe). Государственное участие в этом тоже возрастало по мере усиления конкуренции западных союзников с СССР. Из 12,4 миллиарда долларов экономической и продовольственной помощи в рамках плана Маршалла, официально называемого European Recovery Program, Германия получила около десяти процентов. Уже в марте 1947 года отчетливо обозначившаяся холодная война способствовала тому, что обе стороны, как Запад, так и Восток, стали проявлять более деятельную заботу о побежденных, чем планировали. Чем больше была их потребность в Германии как надежном партнере и союзнике, тем скорее отступала на задний план жажда возмездия и контрибуции. Требования репараций стали тише, а демонтаж промышленных предприятий был остановлен.

Однако немцы не сразу поняли, что системная граница, то есть граница между капитализмом и коммунизмом, разделившая Германию на две части, сулила им и определенные выгоды. По мере того как все больше людей становились счастливыми получателями теперь уже легендарных посылок с гуманитарной помощью, и тем более после грандиозной операции по снабжению Западного Берлина, вошедшей в историю как «Берлинский Воздушный мост» и продлившейся десять месяцев с июня 1948 года, недовольное ворчание в западных оккупационных зонах наконец смолкло и уступило место чувству благодарности. Советскую зону без нараставшей вражды между Западом и Востоком русские тоже еще не скоро собрались бы объявить братской страной и обеспечить ее народу относительно высокий уровень жизни. В этом смысле холодная война, несмотря на разделение страны и связанные с ним страдания и лишения для разорванных на две половины семей, а также оскорбленное национальное чувство, сыграла для Германии более чем положительную роль.

Но до этого, особенно в конце 1946 года, люди и в восточной, и в западной зонах снова натерпелись страха. Многие не знали, переживут ли они вообще эту зиму. К счастью, помимо стояния в очередях пред пустыми магазинами они успели приобрести другие навыки выживания. С одной стороны, они привыкли к унизительному кормлению из ложки, то есть к рационированию продовольствия, с другой стороны, развили необычайные ловкость и предприимчивость. Они неустанно открывали все новые пути и средства самообеспечения, «толкали» свое барахло, «загоняли» за бесценок свое золото. Они занимались тем, что сегодня носит модные названия Guerilla Gardening, Repair Cafés, Kleiderkreisel[189], дополняли распределение сверху «экономикой снизу». Фабричные рабочие и ремесленники объединялись в небольшие артели и кочевали по стране, предлагая крестьянам свои ремонтные услуги. Те платили колбасой, мясом и овощами. Чем люди только не промышляли – спекуляцией, жульничеством, контрабандой… Население, с одной стороны, состояло из серой массы получателей рационов, с другой – напоминало вольную армию партизан, которые боролись за свое существование, сами добывая себе пропитание и день за днем испытывая свое единство на прочность.

Народ похитителей продовольствия. Предприимчивость и преступность

Городское садоводство: выращивание овощей рядом с трамвайной остановкой в центре Дрездена. Многое в 1945 году напоминает современную альтернативную экономику: и этот огород, и одежные обмены, и объединения людей, чинящих разные вещи