Волчьи игры

– Эти двадцать лет ни для кого из нас не прошли даром, – молвила она. – Итак, считаем, загибая пальцы: в Вилдайра стреляли – это раз, а тебя пытались взорвать – это два. Очередь за мной, и на месте злодеев я попыталась бы себя отравить. Я, если помнишь, вообще предпочитаю деликатный подход. Но времена пошли грубые, некуртуазные, теперь в женщин бросают бомбы, совершенно не думая о том, в каком виде потом даме придется лежать в гробу.

Возмущение падением нравов было неподдельным. Это мужчина может позволить себе выпустить кишки или прострелить голову, а женщине полагается хорошо выглядеть даже после смерти. Так считали шуриа. Даже шутка ходила такая. Мол, что такого хорошего в Проклятии Внезапной смерти? Ты всегда умираешь с приятным цветом лица потому, что хорошо выспишься.

– Исполнители просто обознались, – Грэйн пожала плечами. Ее-то как раз взрывы и выстрелы не удивляли... да и предпочтительней все же подохнуть от честной пули, чем кончить подобно тиву Алезандезу, сполна вкусившему шурианской мести. – Я не настолько важная персона, чтобы на меня покушаться. Диллайн поймали и допросили одного, и все быстро прояснилось. Эрн Рэдрин, наш атташе, угадал: целью убийц была женщина, прибывшая на корабле, в сопровождении ролфийских офицеров. То есть ты, моя дорогая. Ух! – и стиснула кулаки. – Хотела бы я, чтобы братец Удэйн оказался сейчас здесь! И Джэйфф тоже.

Джона горестно всплеснула руками:

– Ну вот, я так и знала. Как это все-таки подло – бросить в женщину бомбу! Никакого уважения.

Грэйн довольно-таки неуклюже попыталась ее утешить:

– Ну, бомбу бросили под колеса. А потом по старинке, из пистолетов! Я думаю, они и зарезать могли бы в случае чего...

– Конечно, зарезать – это совсем другое дело! – согласилась шуриа и засмеялась. – Думаешь, стоит дать в газету объявление «Убедительно прошу травить хорошим сильным ядом. По эстетическим соображениям»? Я тут подумала – давай сначала познакомимся с невестой Раммана, а потом... Потом мы сделаем так, чтобы меня не убили ненароком. Хороший план?

– Отличный. – Ролфийка улыбнулась и кивнула: – Только вряд ли злодеи станут согласовывать с нами свои деяния. Но в любом случае, кто бы это ни был, прежде чем добраться до тебя, им придется расправиться со мной. А это теперь не так просто, как раньше.

И так крепко обхватила свою маленькую змейку, словно опять собралась похитить ее. И утащить далеко-далеко.

Джэйфф Элир

Судья Бэрисс промаялся от насморка всю ночь, а потому с раннего утра пребывал в злобе и гневе. Досталось всем: дорогой супруге, обоим сыновьям, их женам, внукам, прислуге, кухарке, а также комнатной собачке, которой обычно прощалось абсолютно все, включая кучки в домашних туфлях. А уж когда задыхающийся, опухший служитель закона явился во дворец правосудия, шмыгая красным зудящим носом, то раздражительность его достигла крайнего предела, за которым начиналось откровенное самодурство. Ко всему прочему, как это бывает в самом начале простуды, судью постоянно знобило, следовательно, затягивать заседание в холодном сыром зале он не собирался.

– Что у нас сегодня? – спросил он у секретаря, брезгливо покосившись на стопку из пяти папок.

– Дело номер 157 бис. Республика Идбер против госпожи Силви...

– Хватит! Начинаем заседание!

Давно не чищенный камин в дальнем конце зала давал в основном не тепло, а вонь, голос у обвиняемой в краже оказался удивительно визгливым, адвокат невнятно мямлил что-то по бумажке, тихо скулила на задней лавке родственница преступницы, противно скрипело в руке секретаря перо – весь мир сговорился, чтобы довести судью Бэрисса до припадка ярости. Стоит ли удивляться, отчего девка, укравшая на три фера, получила три года каторжных работ?

«Хо-хо! – скажет потом коллега – уважаемый судья Зарр. – По году за фер? Новое слово в юриспруденции? А?»

Следом туда же, на каторгу, только на пять лет отправился неудачливый козокрад. Судью больше всего разгневал факт содержания в городской черте целого козьего стада, половину коего умудрился свести со двора и сожрать злодей. Хозяйке съеденных коз строгий законник впаял штраф в пользу казны. Так, для равновесия.

Дальше – хуже. Проститутка-детоубийца рыдала и ожидаемо кляла последними словами мужскую похоть, отравитель, отправивший к праотцам целое семейство из семи человек, традиционно изображал невинность, а насморк судьи час от часу только усугублялся, вследствие чего наказание от дела к делу ужесточалось. Последнюю папку его честь открыл с четким намерением отправить некоего... э... Элира Джэйффа прямиком под лезвие главоусекательной машины, где самое место всем наглым грабителям банков.

Слушая слово обвинения, судья ушам своим не поверил и волей-неволей повнимательнее вгляделся в злодея. Виданное ли дело, чтобы один человек столько всего натворил? Впрочем... Морда у парня была препохабнейшая, и зенки прямо-таки по-шуриански лживые, обкромсанные грязные патлы дыбом стоят. Тьфу! Гадость какая!

Догадка поразила Его честь в самое сердце, пришлось даже за лорнет взяться.

– Ну-ка, ну-ка... Ба! Неужели чистокровный шуриа?