Волчья мельница

Она протянула ему миниатюрную ручку в серой бархатной перчатке. Грузный мужчина, выше ее сантиметров на тридцать, наклонился, жадно причмокнул губами:

– Спасибо, милая Клер!

Эдуар Жиро сжал девушке пальчики, буквально раздевая ее глазами. Она поспешно отстранилась, чтобы поздороваться с его сыновьями. Фредерик посмотрел на нее равнодушно, а вот Бертран встретил дружеской улыбкой, легонько поклонился в знак признательности. Клер поспешила улизнуть, но ощущение, что она соприкоснулась с опасностью, и немалой, осталось.

На обратном пути она решила, что нужно обязательно наведаться к Базилю. Отец, который то и дело подстегивал лошадь, не обрадовался, когда она попросила остановиться.

– Я приду пешком, папочка. К обеду – обязательно! Я очень беспокоюсь за Базиля. Что, если он слег?

Переубеждать ее было бесполезно. Не помогли ни сердитые гримасы матери, ни грустные взгляды Бертий. Минута – и экипаж скрылся за поворотом. Клер бесшумно вошла во двор. Она перечитала бездну романтических историй и теперь дала волю воображению. Ну конечно, ее взрослый друг отчаялся и готов на любую крайность! К примеру, может покончить с собой, чтобы последовать за любовью всей своей жизни на тот свет. Клер не удержалась, чтобы не заглянуть в сарай. Но ее ждал плохой сюрприз: свинья пропала со всем своим потомством.

– А мой волчонок? – прошептала она. – Где он?

Когда она открыла дверь в дом, та даже не скрипнула. Базиль, в коричневом драповом костюме и в шляпе, стоял в большой комнате, к ней спиной. Огонь в очаге не горел. На столе высился большой кожаный саквояж.

– Базиль! – тихо позвала девушка, трогая его за руку. – Базиль, что ты делаешь?

Он посмотрел на нее с нежностью.

– А, это ты, моя крошка! Я уезжаю. Такие дела… Если еще час пробуду в этой треклятой долине – свихнусь. Ничего рассказать я не могу, дал обещание, но и молчать слишком тяжело. Проще уехать. Думаю, кто-нибудь из друзей меня приютит. Главное – отсюда подальше!

Клер не верила своим ушам. Дружба и поддержка Базиля много для нее значили. Как она будет без него?

– Ты меня бросаешь? – прошептала она. – Останься, прошу тебя! Скажи хотя бы, что случилось. Ты так переменился после смерти Марианны Жиро… И даже на кладбище не пришел!

– Это тебя не касается, Клер. Я – старый безбожник. Те, кого я люблю, всегда живут в моем сердце. Могилы, кресты – все это мне не по нраву.

Базиль старательно отводил глаза. Плечи его поникли, отчего он выглядел старше, чем обычно. Клер заплакала.

– Сначала убивают моего Моиза, теперь уезжаешь ты! Это несправедливо, я такого не заслужила!

Базиль пожал плечами с таким видом, что Клер задумалась: что, если ее чувства его совершенно не волнуют?

– Не могу тебе это объяснить, моя крошка. Не сегодня! Забирай своего щенка и оставь меня в покое. Ты ведешь себя как ребенок.

Он указал на дощатый ящичек у камина.

– Я так и думал, что ты придешь за новостями. Иначе я бы принес щенка тебе на мельницу. Утром он поел говядины, и я думаю, молоко ему больше не нужно. Хотя козье вполне подойдет. Свинью я отвез ее прежнему хозяину. Надеюсь, мадам Ортанс не устроит тебе скандал…

Клер извлекла малыша из ящика. Он лизнул ее в нос. Растроганная этим знаком привязанности, девушка ответила:

– Никто не причинит ему зла. Мама посердится и привыкнет. Собака нам все равно нужна – отпугивать бродяг. Скажи, Базиль, ты вернешься?

– Может быть. Неделю побуду в Ангулеме, оттуда – в Париж, к кузену.

Он посмотрел на нее с неподдельной нежностью. Потом порывисто схватил за плечи и сказал:

– Клер, держись подальше от этих Жиро, молодых и старых! И упаси тебя бог выйти замуж за Фредерика. Ты будешь несчастна. Теперь запомни: ключ я оставлю в тайнике под крышей, сразу за пристройкой. Дом поручаю тебе. Если захочешь заняться моим огородом по весне, где садовый инвентарь и семена, ты знаешь.

Девушка кивала, не в силах вымолвить ни слова – слезы комом стояли в горле. Базиль проводил гостью до порога, а потом долго смотрел, как она, легкая и грациозная, удаляется по дороге вдоль реки.

* * *

Когда Клер, разрумянившаяся на морозе, с блестящими глазами, вошла в дом, родители и Бертий уже сидели за столом.

– Где тебя носило? – сердито спросила Ортанс. – Я уже подала курятину. Вот, смотри, кожица подгорела, морковка разварилась в кашу – по твоей вине!

– Я прощалась с Базилем, мам. Он уезжает сначала в город, потом – в Париж. Базиль подарил мне щенка. Вот, смотрите!

Она распахнула накидку и показала малыша, которого держала на руках. Колен подозревал, что дочка тяжело переживает смерть своей собаки, и поспешил ей на выручку. Пока не начались препирательства и споры, он сказал твердо:

– Это он хорошо придумал! Я тоже как раз собирался подыскать резвого щенка вместо Моиза. Клер, садись за стол!

Бертий украдкой усмехалась. Ортанс Руа, наморщив нос, сказала с раздражением:

– От него воняет! Говорю вам, воняет!

– Вовсе нет, мамочка! – отвечала Клер. – Тебя послушать, так все пахнет дурно!