Волчья мельница

Куда бежать? Единственное, что было несомненно, — Жан жив! Он ест, спит, смотрит своими прекрасными синими глазами на совсем иные пейзажи. Жан жив!

Клер вошла в дом и тяжело упала на лавку. Раймонда, которая наблюдала за тем, как мальчики с аппетитом едят, оглянулась.

— Мадам!

У Клер было такое выражение лица, что впору было испугаться.

— Мадам, случилось что-то плохое? — пробормотала девушка.

— Нет, моя славная Раймонда! — отвечала Клер. — Но мне нужна твоя помощь.

— Все, что прикажете! — тихо отвечала та. — Обещаю!

— Мне нужно в Ангулем, прямо сейчас. Очень тебя прошу, не оставляй мальчишек одних, ни на минуту! Когда придет Этьенетта, передашь Николя ей. Я дам тебе десять су за труды!

Матье всполошился. Он всюду, как маленькая тень, следовал за Клер и прекрасно понял, что она уезжает.

— Мама! Я с тобой! — воскликнул мальчик.

— Нет! — отрезала старшая сестра. — Матье, будь хорошим мальчиком! Я привезу тебе из города игрушку. Пожалуйста, слушайся Раймонду!

Николя бросил на Клер ревнивый взгляд.

— Я тоже хочу игрушку!

Раймонда быстро усмирила обоих, пообещав, что они втроем пойдут на ближайшее болотце ловить головастиков. Клер уже ничего и никого не слушала. Бегом поднялась к себе в комнату и стала переодеваться. Амазонка показалась наиболее подходящим нарядом, ведь она рассчитывала ехать верхом. Десять минут спустя молодая женщина дрожащими руками седлала Сириуса. Колен как раз вышел во двор, когда она выводила коня из сарая. Соважон был привязан к петельному крюку на двери конюшни. Бумажных дел мастер бросился к дочке:

— Куда ты в такой час?

Клер взобралась в седло и направила Сириуса к воротам. Отцу она крикнула, чтобы не волновался, и тут же пустила своего белого жеребца в галоп. В двадцати метрах от дома, где много лет прожил Базиль, молодой женщине пришлось, однако, натянуть поводья. Посреди дороги стоял с тачкой их новый жилец. Он помахал ей и крикнул чуть обеспокоенно:

— Клер, подождите! Минута — и я уберусь с дороги!

Это был мужчина тридцати шести лет от роду, преподаватель истории в лицее Гез-де-Бальзак в Ангулеме. Неожиданное наследство позволило ему осуществить многолетнюю мечту: покончить с преподаванием и все свободное время посвящать исследованию многочисленных пещер в долине О-Клер.

От хозяйки бакалеи в Пюимуайене, приветливой мадам Ригорден, он узнал, что семейство Руа не против сдать меблированный дом человеку порядочному и серьезному. С тех пор прошло девять месяцев. Ранним утром Виктор Надо выходил из дома в пробковом шлеме, с рюкзаком за плечами и с большим фонарем в руке.

Договор аренды он подписывал с Клер и с тех пор старался видеться с ней как можно чаще. Виктор не был ни соблазнителем, ни даже просто привлекательным мужчиной. Однако взгляд его орехово-карих глаз был по-своему чарующим, и улыбка — тоже. Коротко стриженные, коричневые с рыжинкой волосы, того же оттенка густая борода и усы добавляли ему серьезности. Для молодой арендаторши он стал настоящим «кладезем познаний». Ему нравились их беседы, и было приятно узнать, что Клер — девушка образованная и любит узнавать что-то новое. Они быстро подружились, прониклись друг к другу симпатией. Клер обещала как-нибудь вечером сводить его и детей к речке — ловить раков. Виктор, со своей стороны, обещал, что покажет ей пещеру из тех, где он, исследуя самые темные уголки и коридоры, искал следы жизнедеятельности пращуров, именуемых им «пещерными людьми».

— Здравствуйте, Клер! — уже не так нервно проговорил он. Сириус к этому моменту остановился. — Вы-то мне и нужны! После недавней грозы оказалось, что с водосточной трубой беда! Наверное, ветром передвинуло черепицу, и теперь вода стекает по стене в спальне.

— Прошу меня простить, но поговорим об этом в следующий раз, — отвечала молодая женщина, запыхавшись.

Виктор привык видеть Клер улыбающейся и очень любезной, невзирая на флер грусти, которую он приписывал раннему вдовству. Сегодня же она выглядела совершенно измученной.

— Простите! Вы, должно быть, торопитесь!

Молодой женщине ценой огромных усилий удалось ответить спокойным тоном. Ей хотелось одного — уехать.

— Да, мсье, очень тороплюсь! Сходите на мельницу, пусть отец займется вашей трубой. Думаю, он пришлет кого-то из работников!

Высокий белый скакун, фыркнув, сорвался с места. Уязвленный ее безразличием, Виктор передумал огородничать. Он вернулся в дом, где и утешился, изучая кусочек кремня, найденный накануне при раскопках. Один режущий край и симметричные грани доказывали, что это не просто камешек. И все же это не мешало ему ни вспоминать красивое, печальное лицо Клер, ни задаваться вопросом, в чем причина этой печали.

Глава 15. Виктор