Волчья песнь

— С «зеленой фазой» покончено, — размышляла вслух Элизабет. — Пришло время. Подумываю о Пикассо и голубом. Как считаешь, Окс?

— Рад, что ты снова с нами на полный рабочий день, papi, — произнес Рико. — Гордо гораздо сноснее, когда ты здесь.

— Слышал о Платоне и его «аллегории пещеры»? — спросил Томас. — Нет? Не суть. Просто не верь, что тени реальны.

— Ты ей нравишься, Окс. Ты очень ей нравишься. Не разбей ей сердце, иначе я разобью тебе нос, — предупредил Крис. — А если она разобьет сердце тебе, скажи мне, и я надеру ей задницу. Не наебывай семью.

— С каждым днем ему становится лучше благодаря тебе, — признался Марк. — Окс, я так рад, что мы нашли тебя.

Джо тараторил:

— Окс! Эй! Ты должен пойти со мной сию же секунду. Я нашел эти… как их… эти деревья, и они просто офигенские. Они похожи на крепость, а может еще на чего. Даже не знаю! Ты просто должен пойти и увидеть их.

Джесси выдала:

— Думаю, мы должны заняться сексом.

* * *

Я уставился на нее.

— Что?

— Мы должны заняться сексом.

Я сказал первое, что пришло в голову:

— Твой брат убьет меня.

Закатив глаза, Джесси положила ноги на мою кровать. У нее были тонкие пальцы. Не знаю почему они очаровывали меня. А на ногтях — красный лак. Какой-то оттенок красного, который казался мне сексуальным.

— Мы достаточно взрослые, чтобы совершать собственные ошибки, — заявила она.

— Э-э-э… Нам по семнадцать. И не уверен, что лучший способ соблазнить меня — называть это ошибкой.

Засмеявшись, Джесси шлепнула меня по руке.

— Соблазнить. О Господи.

— Так что, — сказал я.

Она выразительно подняла брови.

— Может быть? — Ладони вспотели, а в горле пересохло. — А, может, и нет.

— Ясно… Как всегда.

— Я не… хорош. В этом.

— Чушь собачья, — ответила она.

И я был соблазнен.

* * *

После мы лежали в постели, потные и пресыщенные. Мой рот делал что-то с ней, ее рот что-то со мной, но у нас не было презервативов, поэтому дальше мы не зашли. Это было неважно, потому что мой разум, казалось, опустошен от наслаждения. Я вспомнил старый телевизор отца, который стоял в гараже. Телевизор показывал только статику. Белый шум. Я был забытым, сломанным телевизором, похороненным под годами воспоминаний. Я рассмеялся, а когда Джесси спросила, что меня так рассмешило, ответил:

— Ничего.

— Что это? — спросила она.

Я не понял, на что она указывала.

— Где?

— Эта собачья штуковина.

Она села, оттолкнувшись от меня.

— Хмм? — произнес я, все еще пытаясь прийти в себя. Было такое чувство, что мне не помешало бы обернуть фольгу вокруг ушей для лучшего сигнала.

— Он тяжелый, — тихо сказала она.

Меня словно бритвой полоснуло. Быстро сев, я выхватил фигурку волка из ее рук.

— Окс, — в замешательстве выдохнула Джесси.

— Это… Я не… — мне не хотелось, чтобы она прикасалась к нему. Не хотелось, чтобы вообще хоть кто-то к нему прикасался. Я просто не мог найти слов (причин), чтобы объяснить это.

— Он выглядит старым, — наконец заметила она.

— Джо подарил его мне. На день рождения.

— Джо, — вздохнула она. — Я когда-нибудь познакомлюсь с ним?

— Может быть.

— Может быть? Он — твой лучший друг, Окс. Я — твоя девушка. Я представила тебя своим друзьям.

Что правда, то правда. Джесси представила меня нескольким девчонкам из нашей школы, с которыми познакомилась в классе. Кэсси, Фелиция и еще, еще, еще. Я плохо ладил с новыми людьми. Они казались милыми, но я видел, как их взгляды метались между мной и Джесси, типа: серьезно?

— Ты знаешь Картера и Келли.

— Окс.

— Он… Джо.

— Я в курсе.

— Он не всегда в лучшем состоянии.

— И это я тоже знаю. Что-то, о чем мне никто не расскажет.

Я сглотнул, чтобы сдержать свой гнев. На нее.

— Тебе не нужно знать об этом.

Джесси вздрогнула.

— Притворюсь сейчас, что ты не повел себя как мудак. Почему Джо никогда не приходит сюда? Почему никто из них не приходит к тебе домой?

— Проще сходить к ним.

— Это странно, Окс.

Я вернул каменного волка на место и вздохнул.

* * *

— Джесси хочет познакомиться с тобой.

— Оу, — вымолвил Джо.

— Она знает, как много ты значишь для меня.

— Правда?

— Я никому не позволю причинить тебе боль.

— Я знаю.

— Ты можешь отказаться.

Джо взглянул на меня. Солнечный свет освещал его лицо сквозь листья деревьев, пока мы, держась за руки, шли по грунтовой дороге.

— Она тебе небезразлична?

— Да.

— А я?

— И ты.

— Хорошо, — сказал Джо.

— Хорошо?

Он пожал плечами.

— Хорошо.

* * *

Джесси пришла на воскресный ужин в начале июля. Она нервничала. Я заверил ее, что не стоит. Выглядела она просто прелестно в своем летнем платьице. Платье было желтым, а кожа Джесси — золотистой. Я коснулся ее волос. Она казалась такой миниатюрной на фоне моей руки.

— Но они ведь твоя семья, — сказала она, пока мы шли к дому в конце переулка, и эти слова наполнили меня такой теплотой, что стало трудно дышать.

— Ты же познакомилась с моей мамой, — произнес я.

— Это другое, и ты это знаешь.

Парадная дверь дома Беннетов открылась еще до того, как мы успели подняться на крыльцо, как и всегда, словно они знали, что я иду.