Волчья песнь

— Ты этого не знаешь, — выплюнул Джо. — То же самое они говорили и об Осмонде.

— Все дело в Робби? Или в тебе?

— Какого черта.

— Он мой друг, Джо.

— Точно, — сказал Джо, отбросив всякое притворство. — И ничего больше. Он ведь совсем не хочет большего.

— Я не хочу большего.

— Он не может… он не…

— Я сказал ему. Он знает.

— Знает — что?

Но пока что я не был к этому готов. Было бы слишком просто дать Джо сорваться с крючка. И часть меня хотела этого. Потому что я невыносимо устал. От гнева.

— Ты вычеркнул нас из своей жизни.

Джо сделал шаг назад.

— Окс.

— Ты написал «Прости». Посреди ночи, прекрасно зная, что я этого не увижу. Как трус. Ты написал «Прости», после чего от тебя больше не было ни слова. Мы ничего от тебя не слышали. В течение долгих лет.

Джо готовился к новой схватке. Я видел по его каменному выражению лица. Но не собирался спускать это ему с рук. Он во многом ошибался. Однако именно это, как я считал, стало его самой большой ошибкой.

— Я сделал, что должен был, — произнес он ровным голосом.

— Что должен был, — эхом отозвался я. — И с чего же это вдруг?

— Мы не могли отвлекаться.

— Верно, — фыркнул я. — И под этим «мы» ты подразумеваешь всех вас. То есть все с этим согласились.

Джо колебался.

— Все было как раз-таки наоборот, — надавил я, — верно? Не все согласились с твоим решением.

— Это не…

Я с силой ударил рукой по столешнице.

— Не смей говорить, что это не имеет значения. Это имеет значение. Все это имеет значение. Я понимаю, каково тебе было, Джо. Я уловил…

— Ничего ты не понимаешь, — взорвался он. — Ты не понимаешь, потому что тебя там не было!

— И кто же так решил? — холодно поинтересовался я. — Ты совершенно ясно дал понять, что…

— Не надо, — остановил он, указывая на меня когтем. — Не смей говорить, что ты не был мне нужен. Ты не можешь так говорить, потому что это неправда. Ты был мне нужен. Ты был дико мне нужен, мать твою.

— В этом-то и заключалась проблема, верно? — сказал я, и все части головоломки медленно встали на свои места. — Я был твоими узами. И ты не мог сделать то, что намеревался, пока я ими оставался.

— Каждый раз, когда видел твои слова, — признался Джо. — Каждый раз, когда писал тебе ответ, мне все сильнее хотелось вернуться домой. К тебе. К остальным. А я не мог, Окс. Я не мог, потому что у меня была обязанность. Он отнял у меня и, что еще хуже, отнял у тебя. И я не мог сделать то, что было нужно, пока мне напоминали о доме. Так что да, я положил этому конец. Оборвал связь с вами. И сделал это, потому что ты мне слишком небезразличен, а из-за этого я был не в состоянии делать то, что требовалось. Я твердил себе, что если буду держаться от тебя подальше, уберегу от всего этого, ты будешь в безопасности.

— Ты ошибался, — возразил я. — Мы не были в безопасности. Уж точно не все время.

— Я знаю, — ответил он смиренно. — Мне рассказали. Остальные. Я не думал…

— Нет, ты не думал. Потому что сконцентрировался лишь на одной-единственной цели.

— Месть, — согласился он. — Гнев и ярость. Необходимость отыскать его и заставить страдать.

— И тебе не удалось, — мне не хотелось, чтобы это прозвучало, как обвинение.

Плечи Джо поникли.

— Нет. Мы… были близки. Так много раз. Но ему всегда удавалось оказываться на шаг впереди. Я пытался, Окс. Я пытался все исправить. Но не мог. Поэтому просто продолжал двигаться дальше.

— Был бы ты вообще сейчас здесь? — спросил я. — Если бы не думал, что он снова придет за нами?

— Не знаю, — ответил Джо, и его честность больно ранила меня.

Я кивнул. Голова казалась забита до отказа. Я понятия не имел, что делать дальше.

— Зачем ему приходить сюда сейчас? Почему после стольких лет он вернулся? Почему не раньше?

— Не знаю.

— И когда же он явится?

— Не знаю.

— Что нам следует делать?

— Не знаю.

— А что, мать твою, ты знаешь? — зарычал я на него. — Ты потратил три гребаных года нашей жизни впустую?

Джо вздрогнул, уставившись в пол.

Но я уже не мог остановиться. Не теперь, когда меня прорвало.

— Скажи мне, Джо. Стоило ли оно того? Стоило ли оберегать меня так, как по твоему мнению ты оберегал? Стоило ли бросать всех нас, чтобы отправиться в погоню за гребаным призраком?

— Я не знаю…

— Не говори, что не знаешь! — заорал я на него. — Назови мне хоть одну гребаную вещь, которую ты знаешь!

— Я люблю тебя, — у Джо перехватило дыхание.

А я просто.

Я не в силах был сделать вдох.

Все казалось слишком громким. Слишком реальным. Слишком ярким. Хотелось ущипнуть себя, чтобы понять, сплю я или бодрствую. Из всего, что он мог сказать, услышать именно это я точно не ожидал.

И это было нечестно.

— Что? — прохрипел я.

Джо избегал смотреть на меня, уставившись в пол. Когда он заговорил, его голос звучал слабее, чем когда-либо.