Волчья песнь

— Я тут как-то решила встретиться с подружками. Мы пошли поужинать, и они смеялись над… не знаю над чем. А я в тот момент могла думать лишь о том, что их не было там, понимаешь? Их не было… у меня в голове. Как остальных. И это ощущение казалось пустотой. Окс, клянусь богом, если ты разрушил для меня возможность жить нормальной жизнью за пределами стаи, я накостыляю тебе по селезенке.

Крис говорил:

— И она это сделает. Поверь мне. Когда ей было семь, я случайно… ай, ладно, это было нарочно, прекрати бить меня, черт возьми… оставил одну из ее Барби на радиаторе. Ее лицо расплавилось и выглядело… ну, оно выглядело просто потрясающе. Джесси посчитала иначе. У меня до сих пор остался шрам на локте после того, как она напала на меня, вонзив в руку свои ногти.

Таннер говорил:

— Он другой. Гордо. Может, это просто потому, что теперь мне известно обо всей этой истории с ведьмаком. Возможно, из-за этого картина видится в ином свете. Но я не уверен, что все дело именно в этом. Он другой, понимаешь? С тех пор, как вернулся. Он… стал тише. И, может быть, более сосредоточенным. Думаю, ему нужна была стая, Окс. Я знаю, что у него были мы, но вряд ли это то же самое. Думаю, его магия нуждалась в ком-то.

Гордо говорил:

— Я не мог дышать. Когда мы ушли. Не так, как могу здесь. Не так, как когда я с тобой. Я знаю, ты понимаешь, о чем я. Знаю, мы обычно такое не… обсуждаем. Такие вещи. Типа чувств и всего такого прочего. Это не в нашем характере. Но, Окс, ты как глоток воздуха для меня. Я в жизни не хотел бросать тебя. Я просто… я… У меня была стая. И в ту ночь что-то… Я сделал то, что должен был. Или то сделала моя магия. Я связал себя с ним. С Джо. Но мне нужно, чтобы ты знал. В первую очередь я всегда оставался связан с тобой.

Рико говорил:

— Если бы пять лет назад мне сказали, что я буду в стае оборотней, где за альфу пацан вдвое младше меня, который к тому же трахается в зад с другим альфой — не смотри на меня так, Окс, ты знаешь, что это правда, — я бы спросил, что они курят и можно ли мне той же дури. Жизнь… такая странная штука. А Грин-Крик — странное место.

Элизабет говорила:

— Я вновь начала рисовать. Впервые за три года взяла кисть в руки, и это меня не испугало. О, разумеется, сама мысль о создании чего-то нового всегда пугает, но сам процесс — это катарсис. Освобождение. Не знаю, в какой фазе я сейчас нахожусь, Окс. Но сделаю все возможное, чтобы это выяснить. Возможно, зеленой. Я чувствую зеленый, Окс. Ты тоже его чувствуешь?

Джо говорил:

— Я чувствую их.

— Я чувствую их всех.

— Крошечные огоньки света.

— Мой отец учил меня, что Альфа так же силен, как и его стая.

— Окс. Окс, разве ты не видишь? Разве ты не чувствуешь этого? Наша стая сильна.

— И она может стать только сильнее. Думаю…

— Думаю, он бы гордился. Папа. Думаю, он бы гордился мной. Тобой. Нами.

Марк сказал:

— Это твое сердцебиение.

* * *

— Что? — переспросил я, взглянув на Марка, сидевшего напротив меня в закусочной. Марк забрел в автомастерскую и пригласил меня пообедать с ним. Я даже не удивился, когда мы заняли ту же кабинку, в которой он сидел в день нашего знакомства. Похоже, некоторые вещи не меняются.

Марк смотрел на меня таким же взглядом, как и в нашу первую встречу, когда я был еще не в состоянии постичь истинные масштабы мира.

— То, как они двигаются. Как мы двигаемся.

Я нахмурился.

— Я что, сказал это вслух?

— Нет.

— Разумеется, нет, — вздохнул я. — Гребаные оборотни.

Марк ухмыльнулся.

— Я просто знаю о таких вещах.

— Я в курсе, что знаешь. Но какой ценой, Марк? Я скажу тебе какой. Ценой моего душевного равновесия и здравомыслия. А еще моей чертовой личной жизни.

— Следовало подумать об этом до того, как ты стал Альфой.

— Как будто у меня был выбор.

Его улыбка стала мягче.

— У тебя был выбор, Окс. И тебе это известно так же хорошо, как и мне.

— Ага, — выдал я.

К нам подошла официантка и приняла заказ. Она кокетливо улыбнулась Марку, но он просто заказал сэндвич с тунцом и сыром, никак на нее не отреагировав.

— Кроме того, я твоя правая рука, — произнес он, когда она отошла. — Инфорсер. Вот откуда я это знаю.

Его слова… заставили меня задуматься. Потому что мы никогда не обсуждали подобное.

Марк ждал.

И впрямь, это имело некий смысл.

— Тогда ладно.

— Ты правда этого не знал?

— Я никогда по-настоящему не задумывался над этим.

— И тебе по-прежнему не обязательно это делать, — заметил он. — Это ничего не меняет.

— А кто у Джо… не важно. Картер.

Марк выглядел довольным.

— Сердцебиение? — напомнил я ему.

— Вот как работает стая, — сказал он. — Именно поэтому мы двигаемся синхронно друг с другом.

— Я не понимаю.

— Все дело в твоем сердцебиении, — объяснил Марк. — И в сердцебиении Джо. Мы двигаемся вместе с вами, потому что прислушиваемся к звуку вашего сердца.

— Но люди…

— Они следуют нашему примеру, — сказал он. — И твоему. Пока это не станет второй натурой.