Волчья погибель

Приоткрыв глаза, она увидела, что лежит в небольшом шалаше. Вокруг полумрак, потому как шалаш сделан из блестящих черных костей, некоторые киты используют их вместо зубов.

Рядом с ней сидела девушка в рубахе из шкуры тюленя. У нее было окрашенное в красный цвет лицо, неестественно узкое, как у всех Водорослей, и два белых бугорка вместо бровей. Из-за этих бугорков казалось, что девушка чем-то напугана или очень сильно удивлена. Череп у нее был лысый, если не считать узла волос на макушке. С виду она казалась ровесницей Ренн, но волосы – седые, как у старой женщины.

Девушка, зажав в губах конец стебля длинной водоросли, вторым водила над телом Ренн и при этом издавала отрывистые звуки, как будто что-то высасывала. Потом отвернулась в сторону и дунула в мешочек из сыромятной кожи. Видимо, изгоняла последние следы лихорадки.

– Цвет у нее стал лучше, – просипела какая-то старуха, которую Ренн не могла увидеть.

– Жалко, что она такая страшная, – пробормотала девушка с узлом седых волос на макушке.

– Все, кто с востока, такие, – сказала женщина, голос которой показался Ренн знакомым.

– Но голова! – раздался детский голос. – Фу, какая она круглая!

– А ее друг не так уж и плох, – заметила старуха. – Жаль, что мать не заточила ему зубы.

Торак. Ренн широко открыла глаза.

– Где Торак?! – крикнула она и попыталась сесть.

– С ним все хорошо, – успокоила ее седая девушка. – Он в другом шалаше для исцеления. Отдыхай. Ты еще очень слабая.

Когда Ренн очнулась в следующий раз, повязка с руки исчезла, а над ней склонились три женщины и девочка. У всех были заточенные клыки и узкие красные лица, как это принято в племени Водорослей. Ренн узнала только одну, Халут, которая после удара Звезды-Молнии выживала вместе с племенем Ворона. Девочка рядом с ней, несомненно, была дочерью Халут, бритая наголо, измазанная «кровью земли» голова и белые бугорки вместо бровей делали ее похожей на маленький мухомор.

– Что случилось? – пробормотала Ренн. – Как вы нас нашли?

– Предки дымом призвали нас в свою пещеру, – мрачно сказала девушка с узлом волос на макушке.

Ренн вспомнила усохшего мертвеца, которого она чуть не столкнула с уступа.

– Простите. Мы не знали, что это их пещера.

Женщины молчали, и Ренн от этого стало не по себе.

Потом она поняла, что ребенок в шалаше все еще надрывается от плача. Девушка с седыми волосами протянула руку за спину и покачала корзину из коры березы. Рев перешел в тихий, прерывающийся иканием плач.

– Меня зовут Элупали, – сказала девушка. – Халут ты знаешь. Это ее дочка Ямна. А это, – она указала на старуху, – Латрен.

– Мы не уверены, что правильно поступили, когда спасли вас, – сказала Халут и прикоснулась к висевшему на шее амулету из длинной кости. – Возможно, предки хотят, чтобы мы вас наказали.

– Зачем вы приплыли на наш остров? – просипела Латрен, вцепившись в миску с «кровью земли» у себя на коленях.

– Мы искали нашего брата по стае, – ответила Ренн. – Он волк, его унесло в Море на льдине. Вы его видели? Может, слышали его вой?

Ямна заметно насторожилась, а Халут со старухой неуверенно глянули на Элупали. Та разгладила рубаху на коленях и улыбнулась Ренн, показав острые белые клыки.

– Это правда, что ты и твой друг живете с волками?

Ренн даже растерялась:

– Да, и Халут об этом знает.

– Я знаю об этом, потому что ты мне так говорила, – холодно сказала Халут. – На самом деле я никогда не видела тебя с волком.

Элупали почесала голову под узлом седых волос.

– Вот видишь, мы не знаем, правду ты говоришь или нет.

– Зачем мне вас обманывать?

Элупали повернулась к Латрен:

– Мой предок не дал ответа, а твой?

Старуха покачала головой:

– Думаю, он хочет, чтобы мы ее одели.

С мягкой настойчивостью женщины помогли Ренн надеть безрукавку, и нижние штаны из меха белки, и носки из подшерстка собак. Поверх этого натянули парку и штаны из кожи гаги с невыщипанными черно-белыми перьями. К парке были пришиты перья хранителя племени Ренн, а сама парка – украшена косичками из рыбьей кожи, окрашенной в красный, желтый и синий цвета. Ренн это совсем не понравилось. Как она сможет охотиться, если добыча увидит ее за день пути?

К великому облегчению Ренн, ей вернули рукавицы, высокие башмаки из тюленьей шкуры и все остальное снаряжение, включая пояс колдуньи, мешочек со снадобьями и браслет-оберег, который подарил Фин-Кединн. Но оружия не отдали, только пращу, да и ту, наверное, лишь потому, что не поняли, что это оружие.

Когда она спросила, где топор и нож, ей ответили непонимающими взглядами.

– Они тебе больше не понадобятся, – сказала Халут.

– Почему? – встревожилась Ренн.

Латрен похлопала ее по руке:

– А теперь сделаем тебя похожей на волка!

Старуха настояла на том, чтобы волосы Ренн затянули в узел на затылке, отчего лицо стало как будто уже, и обрезали ногти, чтобы заострились. Но когда Латрен предложила ей измазать лицо «кровью земли», Ренн мягко отказалась. А когда старуха предложила подпилить зубы, отказ прозвучал гораздо тверже.

– И последнее – позволь мне выщипать тебе брови, умоляющим голосом попросила Латрен и помахала щипцами из двустворчатой ракушки.