Волчья стая

        В жилой половине дома, с ярко пылающей  буржуйкой,  за   деревянным столом  сидел чубатый  старшина  в накинутом на плечи ватнике  и, наклонившись к керосиновой лампе, заполнял вахтенный журнал. В дальнем углу, на двухъярусных нарах, храпели два матроса, а из-за тонкой дощатой перегородки,  за которой находилась радиостанция, слышался частый писк морзянки - шел очередной сеанс связи.

        Через несколько минут он закончился, и в дверном проеме возник  радист - старший матрос Александр Вихров.

        -  Ну,  и чего передают?  -   сунув ручку в чернильницу и закрыв журнал,    воззрился на него старшина.

        -  У острова Вайгач фрицы утопили наш транспорт, - сказал радист и положил перед Юркиным радиограмму. - Приказано усилить наблюдение и повысить бдительность.

        Старшина бегло просмотрел написанные каллиграфическим почерком строки и отложил  бумажку в сторону.

        -  Наблюдение у нас и так круглосуточное, а вот бдительность усилим. Завтра, с утра, занятия по огневой подготовке, а после них стрельбы. Надо потренировать салаг.

        Старшина  с радистом  служили по пятому году и успели повоевать.  

 Юркин в морской пехоте  под  Новороссийском, где был ранен, вывезен на Большую землю и после госпиталя попал на Северный флот, а Вихров в Архангельске, на морском охотнике,  который погиб при сопровождении конвоя.  

        Остальные трое - Виктор Ларин, Сергей Папанов и  Петр Вылко, были  первогодки, и   попали на пост после окончания соловецкого  учебного отряда.   

        По распределению обязанностей  старшина  являлся  командиром поста и организовывал несение вахтенной службы, радист, в установленное время выходил на связь со штабом, передавая и получая радиограммы, а остальные матросы посменно несли службу на вышке, наблюдая в бинокль за водной акваторией.

        Один раз в месяц  к посту подходил  базовый морской тральщик, обходящий побережье  и завозил туда продукты, запасное питание для рации и почту. Вместе с тральщиком, моряков навещал их непосредственный начальник - старший лейтенант Пшеничный.  Он внимательно просматривал журнал наблюдений, проверял несение вахтенными службы   и  рассказывал о положении на фронтах.

        После этого Юркин  неизменно доставал из кармана  бушлата заранее приготовленный, сложенный вчетверо тетрадный лист и протягивал  старшему лейтенанту.

        - Опять?  - хмурился тот, и брал бумагу из рук старшины. Потом внимательно прочитывал ее содержание  и неодобрительно хмыкал. 

        - Послушай, старшина, я тебе говорил, что б с такими рапортами ты ко мне не обращался?

        - Говорили, - набычивался Юркин.

        - Так какого хрена ты снова суешь мне эту бодягу?

        - Хочу на фронт. Надоело тут  припухать.

        - Твой фронт здесь!  -  багровел Пшеничный и тряс бумагой перед  лицом старшины. Затем успокаивался, аккуратно складывал ее и прятал в нагрудный карман кителя.

        - Я доложу  командованию.

        После этого старший лейтенант  убывал на очередной пост, и в очередное его появление все повторялось с завидным постоянством.

        На следующее утро, после приборки и  завтрака, состоящего из  надоевшей пшенки с лярдом и чая с ржаными сухарями, Юркин  приступил к занятиям. 

        На чисто выскобленную  крышку стола он положил один из стоящих в пирамиде карабинов,   извлеченную из ящика, стоящего под нарами, гранату Ф-1 и по обе стороны, на лавках, рассадил подчиненных.

        -  Матрос  Папанов, доложите боевые характеристики и порядок применения гранаты в бою, - обратился старшина к сидящему с краю,  стриженному под нуль матросу.

        Тот встал, взял в руки ребристую «феньку»  и, закатив глаза под лоб, зачастил:

        - Оборонительная граната Ф-1, образца 1939 года, предназначена для поражения живой силы противника в обо… 

        - Реже, реже, Папанов, что ты  спешишь, как голый в баню, - недовольно  прервал его Юркин. - Отвечай не спеша, четко и ясно, время у нас есть.

        - Слушаюсь, товарищ старшина, -  шмыгнул тот носом и, в течение нескольких минут  толково изложил  остальной материал.

        - Всем понятно?  -  спросил Юркин.

        - Точно так, - вразнобой  ответили матросы.

        - Ну и ладушки. А сейчас матрос Вылко  доложит нам тактико-технические характеристики  боевого карабина. Давай, Вылко.

        Теперь из-за стола поднялся приземистый   матрос, с раскосыми глазами и смуглым лицом. Он взял в руки карабин,  любовно его погладил  и  с тоской посмотрел на старшину.

        -  Чего уставился как мышь на крупу?  -  пробурчал тот. - Давай, докладывай.

        -  Моя не знает, - обреченно пробормотал Петр и опустил глаза.

        Все заулыбались. Коренной житель Севера, бывший охотник и меткий стрелок, Вылко  не воспринимал ничего, что касалось теории.  Он жил в своем материальном мире, где пост, на котором служил -  был его жилищем,  старшина - начальником, которому следовало подчиняться и высказывать знаки уважения,  а карабин -  обычным ружьем для охоты. 

        В учебном отряде,  куда попал  молодой ненец, сразу поняли, что рулевой-сигнальщик из него не получится, и списали от греха подальше, на дальний пост.

        - Ну, так что, Вылко, будешь отвечать?  -  грозно сдвинул брови старшина.

        - Моя не знает,- робко повторил матрос и  вздохнул.

        - Как называется то, что ты держишь в руках?

        - Карабин, однако.