Волчица и пряности. Том III

— Ты считаешь разумным брать свою прекрасную спутницу с собой?

— Холо сказала, что хочет пойти на праздник. Запрёшь её в гостинице — получится, будто она действительно должна мне денег.

— Это господин Лоуренс так утверждает. А что же на самом деле, госпожа Холо? — с улыбкой обратился к Холо торговец зерном.

Девушка была в своём обычном городском наряде, не забыв надеть воротник из лисы — подарок Амати. Кажется, поняв намёк Марка, она драматично прижала руки к груди и ответила:

— Всё так и есть — на мне висит громадный долг. Оковы столь тяжелы, что каждый шаг мне даётся в мучениях. Не увидеть мне завтрашний день. О, с радостью белой стану от муки, если добросердечный господин поможет мне снять их.

Марк разразился хохотом:

— Бедный Амати, ха-ха-ха! Да-а, ещё неясно, кто связан оковами — вы или Лоуренс.

Лоуренс пропустил слова Марка мимо ушей и отвернулся. Если эти двое насядут, ему несдобровать. На его счастье, пробравшись через толпу, у прилавка появился мальчишка-посыльный и спас Лоуренса от словесного разгрома.

— Я всё узнал.

— О, молодец. И как?

Посыльный поприветствовал Лоуренса и Холо. Нетрудно было догадаться, что добивался он не похвалы Марка, а улыбки Холо. Для неё стремление мальчика не было тайной: она одарила его улыбкой, грациозно наклонив голову набок, чем вогнала его в жуткую краску.

— Ну, и как? — Марк ехидно улыбнулся.

Зная нрав своего знакомого, Лоуренс отлично понимал, что Марк подшучивает над своим подмастерьем при каждом удобном случае.

Мальчик начал сбивчиво рассказывать:

— А, да. Ну, в книгах значится, что он уплатил двести иледо.

— Двести, да? Значит, по бумагам из городского совета, у Амати на руках порядка восьмисот торени.

За редким исключением торговец, скопивший определённое состояние, должен платить налог в городскую казну. Записи об этом хранятся в налоговых книгах, к которым имеют доступ участники сделок. Марк через своих знакомых нашёл партнёров Амати и попросил тех посмотреть его записи.

Вряд ли торговец отчитывается перед городским советом обо всех сделках, поэтому безопаснее считать, что у Амати могут быть какие-то неучтённые средства. К тому же большая часть сбережений у торговца часто существует в виде долговых расписок. Амати в любом случае не обладает достаточной суммой, чтобы выкупить Холо. У торговца рыбой было два варианта: либо взять в долг крупную сумму, либо выиграть в азартных играх, — если, конечно, он действительно собирался выполнять свои обязательства по договору.

— У вас есть игорные дома?

— Ты не думай, что раз Церковь не контролирует город, то всё можно. Карты, кости да ловля зайцев — вот и весь набор развлечений. Сумма ставок ограничена, так что тут без шансов, — выдал Марк подробный расклад в ответ на простой вопрос. Стало быть, он тоже пытался понять, как Амати собирается раздобыть денег. А как тут не заинтересоваться, если при тебе без сожаления раскидываются тысячей серебряных монет, покупая то, что потом невозможно будет продать?

Лоуренс обдумывал следующий шаг, как Марк заговорил:

— Кстати, да. Насчёт игр. Ставки делаются не только на исход, но и на то, что будет потом.

— Потом?

— Ну, если Амати выиграет, что произойдёт потом, — многозначительно ухмыльнулся Марк. Лоуренс, напротив, помрачнел.

Холо заинтересовали мешки с мукой и снопы пшеницы, сваленные в глубине лавки, и, пока мужчины разговаривали, подмастерье охотно показывал, что и где лежит. Видимо, девушка вслушивалась в разговор: она повернула голову в их сторону.

— Пока ставки в твою пользу. Один к двум. Идёте ноздря в ноздрю.

— Может, попросить у того, кто принимает ставки, часть доли?

— Ха-ха-ха! А всё-таки что на самом деле?

Марк, конечно же, хотел подзаработать, но отчасти им двигало обыкновенное любопытство. Лоуренс не захотел отвечать и только пожал плечами.

На этот вопрос внезапно ответила подошедшая к ним Холо:

— Даже если на вопрос имеется ответ, часто так случается, что его нельзя никому поведать. Например, если спросить вас, смешиваете ли вы муку, что вы ответите?

— А…

Марк кинул яростный взгляд на мальчишку — тот, оправдываясь, завертел головой, мол, он тут ни при чём. Смешивать муку, то есть добавлять в дорогую пшеничную более дешёвую муку, тем самым увеличивая объём, — обычная практика среди торговцев. Даже опытный торговец пшеницей, который каждый день имеет дело с мукой, не сможет невооружённым глазом обнаружить небольшую примесь, но для Холо, которая буквально живёт в пшенице, разница была очевидной.

С лёгкой улыбкой она продолжила:

— Вы хотите узнать, что я сделаю, когда мой долг будет выплачен?

Холо умела улыбнуться так зловеще, что становилось не по себе. Марк с подмастерьем тотчас отчаянно замотали головами и умоляюще уставились на Лоуренса.

— В общем, нам остаётся только наблюдать за действиями Амати, — подвёл итог Лоуренс.

— Да ты коварный!

Лоуренс почувствовал насмешку в словах Холо.

— Называй это разведкой. Я уверен, что он тоже послал кого-нибудь наблюдать за нами.

Тут заговорил Марк, придя в себя после выпада Холо: