Волчица и пряности. Том III

— Не обязательно. Амати же одиночка: сам сбежал из дома и добрался в наши дали, привык самостоятельно зарабатывать деньги. Вдобавок молодой ещё, честолюбивый. Не надеется, как мы, на братство торговцев, плевать он хотел на эту «разведку». Его союзники — меткий глаз да ловкий язык. И, может, провидение Божье.

После таких слов торговца зерном Амати предстал перед Лоуренсом в образе рыцаря, добившегося положения своим мечом.

Марк продолжал:

— Оттого-то у него и пошла голова кругом, когда сюда заявилась хорошенькая девушка. У местных ведь ещё то сестринство, покрепче нашего братства. Они друг за дружкой постоянно следят: стоит одной высунуться, сразу же заклюют. Амати вряд ли это нравится. Не все такие, конечно. Вон, моя Адель, например.

Будучи странствующим торговцем, Лоуренс понимал, о чём говорил Марк. Действительно, для пришлого Кумерсун выглядел именно так. Лоуренс оглянулся на Холо, которая стояла подле него, и подумал, что на месте Амати сам бы потерял голову от такой, как она. Тем более что тот считал её обычной девушкой.

— В отличие от Амати, я собираюсь пустить в ход свои связи с торговцами. Нечестные приёмы осуждаются в рыцарских поединках, но мы, торговцы, друг с другом не церемонимся.

— Согласен с тобой, — сказал Марк и перевёл взгляд на Холо.

Лоуренс тоже повернулся к Холо, она, будто того и ждала, приложила руки к щекам и смущённо воскликнула:

— Ах, если бы мне хоть раз попался честный противник!

«Марк, наверное, уже понял, что ему не тягаться с Холо», — усмехнулся про себя Лоуренс.

В конце концов он попросил Марка использовать связи, чтобы собрать побольше сведений об Амати, и пересказал ему разговор с Батосом. Лоуренс не мог сидеть сложа руки — он доверял Холо, но нельзя было полностью полагаться на неё: никому не известно, что она может выкинуть. К тому же, если повезёт, ему удастся как-нибудь заработать на афере Амати.

Весь день оставаться в лавке Марка было невозможно: своим присутствием они мешали ему торговать. Поэтому, договорившись обо всём, они попрощались.

Жизнь в городе уже бурлила вовсю. Придя с рынка на городскую площадь, Холо с Лоуренсом не заметили большой разницы — толпа ничуть не поредела. Близился полдень, у прилавков, на которые заглядывалась Холо, толпился народ. Конечно, девушку это не испугало, она сама встала в одну из очередей, зажимая в кулачке деньги Лоуренса. Торговец, издалека поглядывая на сутолоку, подумал, что пора бы уже прозвучать колоколу. Вдруг откуда-то послышалось размеренное гудение.

— Это рожок? — сказал он вслух.

Ему вспомнилась пастушка Нора и всё, что они вместе пережили в Рюбинхайгене. Лоуренс тут же отогнал эти мысли, чтобы Холо ничего не заподозрила. Он начал оглядываться в поисках источника звука, как вернулась Холо, держа в руках вожделенную жареную лепёшку.

— Сейчас как будто пастух играл, ты слышал?

— Ага. Всё-таки это был рожок…

— Слишком много вкусных запахов — не могу понять, есть тут поблизости овцы или нет.

— Овцы точно были на рынке, но какой смысл дуть в рожок в городе?

— И пастушки той нет…

Лоуренс был готов услышать что-то подобное, поэтому даже не удивился.

— Ну тебя! Такой равнодушный, хотя я из кожи вон лезу, чтобы привлечь твоё внимание.

— Премного благодарен. Очень приятно, аж до жути.

Холо со смаком начала хрустеть лепёшкой. Посмеиваясь, Лоуренс прошёлся взглядом по улице и заметил, что люди движутся в одну сторону — к центру города. Наверное, гул рожка служил знаком к началу праздника.

— Похоже, праздник начался. Пойдём? — предложил Лоуренс.

— Пожалуй. Одна только еда мне наскучила.

Лоуренс в ответ улыбнулся и, взяв Холо под руку, влился в поток людей. Волна пронесла их на север, мимо рынка. Стали слышны барабаны и звуки свирелей, перемежаемые оживлёнными возгласами. В пёстрой толпе мелькали и городские девушки, одетые на манер Холо, и юнцы-подмастерья с перемазанными лицами, отлынивавшие от работы, и узнаваемые по трём перьям на одежде проповедники, и то ли рыцари, то ли наёмники в лёгких доспехах.

Возгласы доносились с перекрёстка, где сходились две главные дороги, но из-за непроходимой людской стены можно было только догадываться о происходящем там. Холо вытягивала шею, но даже если Лоуренс, который был выше ростом, ничего не мог разглядеть, то Холо и подавно.

Лоуренсу пришла в голову одна идея, и он потянул Холо в соседнюю подворотню. Шум с большой улицы затих за стенами домов. В узком переулке спали совершенно равнодушные к празднику нищие, кутавшиеся в тряпки. Двери мастерских стояли нараспашку: видимо, там готовили товары для прилавков. Холо шла рядом, не задавая вопросов, — скорее всего, она поняла, куда они направляются: если торжество проводится на главной дороге, им было удобнее вернуться в гостиницу и наблюдать за праздником оттуда.

Легко добравшись по малолюдной улице до чёрного входа, они поднялись на второй этаж. Похоже, не их одних посетила такая мысль, кто-то даже решил таким образом подзаработать: на этаже несколько дверей были открыты, а в коридоре на стуле сидел сонный торговец и крутил в пальцах монетку.