Волчок

Забавно, Анатолий Швыров тоже явился в черной кожанке и стрижен под полубокс. Моложавый мужчина лет сорока пяти, подполковник то ли КГБ, то ли ГРУ, Ярутич не понял: Швыров выражался обтекаемо, интонацией ставил гриф «совершенно секретно». Главное, что вынес Ярутич из беседы: Швыров – это сила, и он не из воров. Странно было, что от гонорара и даже от зарплаты он отказался – «пока проблем не решим». Ярутич запротестовал было, мол, он так не может, но Швыров только плечами пожал – дело хозяйское.

Охранники были уволены, разговаривал с ними подполковник. Сергей наблюдал за этой сценой через стеклянную дверь. Охранники часто и быстро кивали, ушли тихо, даже денег за последний месяц не взяли. На другой день Швыров привел трех мужчин, представил их Ярутичу как службу безопасности. По имени не называл, сказал, что оформлять никого не надо, это его люди, он разберется. На сей раз Сергей воспротивился всерьез: так дела не делаются. Здесь была явная угроза попасть в должники к силовикам и не знать, сколько должен. Швыров подумал и согласился.

– Оформи, но не свети. Кто они, знаем ты и я. Остальные обойдутся.

Мужчины смотрели оловянно и помалкивали.

2

Кожаные явились, как и в прошлый раз, в день поставки товара. Пришли спокойно, принесли клетчатые баулы. Швыров выглянул из кабинета, поздоровался и спросил: сами уйдете или поспособствовать? Кожаный, который был ростом поменьше других, но казался главным, вынул из-за пояса «беретту». Вякни еще, говорит, для настроения, так тебя убивать будет теплее. Больше ничего не сказал – не успел.

Гостей положили не то чтобы аккуратно, – слово «аккуратно» приукрасило бы картину, – но быстро и технично. С кожаными обращались не как с хрупкими предметами, не как с грубыми и даже не как с противоударными. Единственная предосторожность, которую предприняла «служба безопасности», – забота о том, чтобы гости могли покинуть помещение на своих ногах, а не на носилках. С главным, который угрожал «береттой», Швыров еще поговорил особо, хотел понять, кто за ними стоит.

– Работай спокойно, Сергей Валентинович, – только и сказал, пряча в сейф отнятый ствол. – Пистолет пробьем, конечно.

Спокойно работать с такой «службой безопасности» нелегко. Но со временем Ярутич привык к хмурым мужчинам, которые целыми днями сидели в комнате при входе, не читая, не смотря телевизор, почти не разговаривая.

Через месяц Швыров предложил сделать его партнером – так, мол, всем будет удобнее. Пятьдесят на пятьдесят. Но дохода будет столько, что Сергей Валентинович не почувствует убытка. Выхода не было. Кто мог защитить его от Швырова? Любой новый защитник запросит столько же, если не больше.

Началась новая жизнь. К кооперативу добавилось совместное предприятие с бельгийцами, поставлявшее в крупные города оборудование для кафе и ресторанов, потом фирма, торговавшая итальянской мебелью, собранной в Турции, сеть магазинов на четырех московских вокзалах.

Антверпен, Лондон, Стамбул, Дюссельдорф, Марсель, Абу-Даби – Ярутич летал в Европу и в Азию каждые три недели. Поездки оплачивали партнеры. Ему показывали дворцы и замки, селили в лучших номерах дорогих отелей, он узнал, каковы на вкус мишленовские звезды. Деньги летели от него и к нему: он тратил широко, но, как ни старался, не мог потратить и сотой доли того, что неслось на счета и в руки со всех сторон. Рубль обесценивался с каждым днем, но к Ярутичу полноводно текли дойчемарки, франки и доллары.

В конце августа он купил свой первый дорогой автомобиль – новый белый BMW E32. Когда съезжал на Садовое, увидел толпу, флаги, развернутые поперек трассы троллейбусы с опущенными рогами. Какие-то люди бросились наперерез, он остановился. Это были не бандиты – возбужденные интеллигенты, студенты, сумасшедший старик в спортивном костюме и в шляпе. Они наперебой говорили про общее дело, про этих гадов, про танковую дивизию, которая вот-вот пойдет на штурм. Машину – его первую иномарку! – поставили поперек улицы, чтобы танки не прошли. Как будто белый BMW может остановить танк. Кто-то предлагал термос с чаем, но Ярутич махнул рукой и побрел к метро.

Через день путч провалился, и Ярутич, возможно, обрадовался бы этому известию, если бы не BMW, отнятый и вмятый в баррикады. Но такая настала жизнь: в любую брешь бюджета фонтанами било еще большее богатство. Ярутич со Швыровым взялись за фабричное производство железных дверей и установку новых турецких замков. От заказчиков не было отбоя. Они давно не работали с отдельными гражданами, продавали фирмам.

А тут и приватизация подоспела. Так Ярутич с партнером стали владельцами Темяцкого стекольного комбината, Мысинского машиностроительного завода, выпускающего экскаваторы. Командировки в Европу пришлось заместить поездками в Калужскую и Курскую области. Швыров договорился с чкаловцами, и, чтобы не терять времени на поезда и пробки, Ярутич летал на заводы военными «яками».

3