Волчонок

Н’доли не зря перестраховывалась, беря у Марка анализы. На Тренге легко было подхватить всякую дрянь, начиная с гонореи. Странно, что сегодня вудуни об анализах и не заикнулась. Доверяет? Забыла анализатор? Сколько они не виделись? – три недели. На спутнике он десять дней. Откуда ей знать, с кем он за это время успел переспать?

«Ни с кем не успел!» – рыкнуло мужское эго самца.

Марк досадливо отмахнулся. Ей-то откуда знать? «Можешь в тестах поучаствовать, – вспомнил он. – Оплата сдельная, по двойным ставкам…» На Китте удалось бы повидаться с дядей. Неужели бывший гард-легат Тумидус тоже участвует в тестах? Подрабатывает от случая к случаю? О, им бы нашлось, о чем поговорить: изгнаннику, лишенному расового статуса – и курсанту, выпертому из военного училища! Хотя вряд ли дядя нуждается в подработке. Коллантариям хорошо платят. Особенно – уроженцам Помпилии. Ведь коллантарии – больше не помпилианцы.

…неужели он это сказал?!

«Мы, волки! Это противно нашей природе…» А дядя, значит, не волк? Беззубый пес?! Тот, кем Марк восхищался, от кого не захотел отречься; тот, кого он сегодня предал. Легко и буднично, мимоходом, споря в постели с инораской. Предал – и даже не заметил!

Кто ты, парень, после этого?

Он остановился, едва не упершись лбом в стену. Тупик. Глухой, беспросветный тупик. За его спиной из «трипперного цеха» вышел усатый коротышка – приятель Йохана. Увидев Марка, коротышка уныло развел руками: вот, мол, такие дела. Чуть не привез жене подарочек от шлюхи… Марк кивнул, делая вид, что сочувствует, и пошел, считай, побежал обратно. Возле мэрии он свернул налево, не желая возвращаться прежним путем.

Другие улочки; дешевое эрзац-разнообразие.

Мир – несправедливый, но в целом понятный – рушился в сознании Марка. Н’доли ставит его дядю в пример. Он становится на защиту сенаторов, превративших Гая Тумидуса во врага Отечества. Он упирается, Н’доли предлагает выход… Не важно, что для помпилианца в обычной ситуации такой выход неприемлем. Дочь Папы Лусэро судит со своей точки зрения… Дяде не оставили выбора, вышвырнув за пределы Помпилии. Марка тоже лишили выбора – и в итоге выгнали из училища. Из жизни, без которой он не мыслил себя. Дядя обосновался на Китте. Н’доли звала Марка туда же…

«Очнись, придурок! Никто не тащит тебя в коллантарии. Тебе предложили работу. А дядю Н’доли привела в пример, потому что с ним знакома. Она считает, что колланты – это выход. Для нее это не предательство расы, а решение проблемы…»

Из ангара раздался скрежещущий вопль птеранодона. Казалось, рвали в клочья ржавое железо. От неожиданности Марк споткнулся на ровном месте. Здесь начинался грузовой сектор космопорта, где пойманные обитатели Тренга томились в ожидании отправки в зоопарки и институты Ойкумены. Динозавры, махайроды, паллюски – подопытные кролики, материал для лабораторий.

«А ты сам?»

Почему Н’доли не взяла у него анализы сегодня? Гвоздем застряв в голове, эта мысль не давала покоя. Марка зациклило, рассуждения шли по кругу, и круг состоял из бесконечных, болезненных уколов: «солдатские» и «офицерские» инъекции доктора Туллия, вудуни со своим анализатором, медосмотр при отчислении, тесты «по двойным ставкам»… Временами из круговерти выныривал штандарт-вексиллярий, которому Марк давал подписки о неразглашении.

«Неужели меня вербовали? В охрану фармкорпорации? Держи карман шире! На Китте что, своих парней мало, чтобы с Тренга приглашать? Как Н’доли меня нашла? Наняла частного сыщика? Сама бегала, всех расспрашивала? Так потрахаться приспичило, причем со мной, и больше ни с кем?»

Мужское эго с гордостью расправило плечи. Марк больно щелкнул его по носу, и эго увяло. Все одно к одному: и брат-фармацевт образовался, и вакансия в охране, и тесты для побочного заработка, и кувыркание в номере… Опасайся Н’доли триппера – притащила бы анализатор на Снорр! Или все, что нужно, она получила от дурака-курсанта в первый раз?

Что?!

Медосмотр. Хмурый взгляд особиста. Игла анализатора. Игла инъектора. Крик птеранодона. Крылатый хищник хотел на волю: убивать, жрать, плодиться. Кроличья перспектива его не устраивала. Игла. Крик. Взгляд. Подписки о неразглашении…

Инъекции! «Солдатская» и «офицерская» сыворотки в его крови! Военная биохимия Помпилии. Как долго она держится в организме? Им говорили – до полугода. Ему ничего не пришлось бы разглашать. Все разгласили бы тесты. Не случайно Н’доли звала его охранником в фармкорпорацию! Но если его собирались исследовать, Н’доли могла бы взять анализ и сегодня – небось, пригодился бы! Почему не взяла? Побоялась спугнуть, черная сука?

Проходившая мимо женщина средних лет шарахнулась от Марка в проулок – последние слова он выкрикнул вслух. Кожа у женщины была белой, это лишь усугубило страх. Еще кинется следом, псих…

«Я могу ошибаться. Что, если я ей симпатичен? Что, если Н’доли действительно хочет мне помочь? У меня нет прямых доказательств. Анализ? Она врач, помешана на инфекциях. Профессиональный пунктик. А во второй раз? Забыла, наплевала; поверила, что после нее я ни с кем не был! И я в ответ на доверие…»