Волевой порог

— Знаете, — Буторин, оттачивающий перочинным ножом карандаш, остановился и задумчиво посмотрел на друзей, — мы были здесь и в сорок втором, и сейчас, особенно после проведенной депортации балкар. Я вот что-то не заметил, не ощутил какой-то неприязни к нам, какого-то этнического, простите за словоблудие, дискомфорта. Живут люди, власти подчиняются, нам помогают, если попросить. Даже если не просить, но местные увидят, что тебе нужна помощь, то обязательно подойдут и предложат.

— Я тоже не думаю, что предателей и антисоветски настроенных здесь в процентном отношении больше, чем в другом каком-то регионе Советского Союза. Но до депортации додумались только здесь да еще в паре мест на Кавказе. Может, дело в другом?

— Например, в грузинской территориальной экспансии? — понизив голос, спросил Шелестов. — Мысль интересная, и возразить трудно. За счет депортированных народов присоединить к Грузии часть балкарских земель, территории Северной Осетии, Дагестана.

— В любом случае, — нахмурился Коган, — я предлагаю не опираться на мнение, что все местное население враги и подозревать надо каждого. Здесь, как и везде, среди предателей встречаются и русские, и представители других национальностей. Не будем искать врагов по этническому признаку.

— Да никто и не собирался искать их по этническому признаку, — согласился Буторин. — Я вот убедился, что народы Кавказа как раз больше, чем другие народы, гостеприимны.

— Хорошо, закончим с этим, — прервал Шелестов. — Давай, Борис, что у тебя есть на сегодняшний день по нашей операции?

— Ну с моими материалами по подследственным вы ознакомились. Фигурируют два лица, которых можно считать резидентами гитлеровской разведки здесь. И их задача — диверсии прежде всего. Если вернуться к нашему последнему разговору о депортации, то можно сказать, что большая диверсия с массовой гибелью местного населения или с голодом в регионе, болезнями, эпидемией — основная задача, потому что она подтолкнет людей, по мнению немцев, на новые антисоветские выступления. В круг этих задач попадают и два перевала, и вольфрамо-молибденовый комбинат.

— Кто эти личности? Как к ним подобраться?

— Немцы каким-то образом обрубили все концы, — помолчав, ответил Коган. — Об этих людях мне удалось получить мизерную информацию, но связи с ними нет ни у кого. Ни у тех, кто еще на свободе, ни у тех, кого мы взяли. Знаю точно, что один из них местный горец, второй русский. И если горец еще был на связи буквально месяц назад и от него получали информацию, то второй пока лег на дно или исчез.

— Или погиб, — предположил Буторин.

— Или бежал вместе с немцами на запад, — пожал Коган плечами. — По некоторым предположениям, кличка горца Брат. Русский резидент передавал информацию под псевдонимом Аул. Не факт, что это один человек, это вполне может быть каким-то местным подпольным штабом, учитывая, что аул — это населенный пункт, деревня. По связям с теми, кого нам удалось установить из числа убитых два года назад в горах и убитых недавно, пока половина из них пока не опознаны, продолжаем работать. Цель — комбинат — подтверждена косвенно по оперативным данным.

— А что с этими диверсантами, которые напали на тебя по дороге? — спросил Шелестов.

— Армейские подразделения и милиция прочесала тот район, но они исчезли. Наверное, хорошо знают горные тропы. Возле пастушьей сакли, которую я сжег, нашли одно тело. Я все-таки застрелил одного. По типу лица он русский, но пока никто не опознал его. Одежда местная, автомат немецкий, но это ни о чем не говорит, учитывая, сколько оружия остается после прохождения фронта. А вот в той скале, через которую мы прошли по трещине, погибли во время обвала, я думаю, как минимум двое. Но пока добраться до них нереально. Для этого у местных органов нет сил и средств.

— Зачем им была нужна машина? — задумчиво спросил Шелестов. — Неужели для перевозки взрывчатки в нужное место?

— Боря, а ты там не наследил при допросах? — поинтересовался Буторин. — Может, информация наружу вылетела через кого-то? Накопал ты там чего-то важного, а этой важности еще не понял. А кто-то опасается и решил тебя по дороге грохнуть. А?

— Может быть. Например, всплыла информация о Нурбие Барагунове. Мы его ищем в связи с событиями сорок второго года, а он, похоже, снова при делах и с немцами не ушел. А машина вполне нужна им для перевозки оружия и взрывчатки. Перевал Донгуз-Орун они планировали взрывать и в сорок втором, чтобы помешать эвакуации молибдена с комбината. И сейчас им интересовались, искали тех, кто знает эти горы. Искали тех, кто поднимался на Чегет, а это без малого три с половиной тысячи метров. Я бы посоветовался с местными. Можно или нельзя, взорвав скалы, спустить в долину озеро Донгуз. Или там перемычка такая, что никакой взрывчатки не хватит. Для доставки в тот район большого количества взрывчатки вполне могли искать машину.