Волга. История главной реки России

За «раскулачиванием» последовала более масштабная чистка, в ходе которой любой, кого объявляли «врагом народа» или кто просто был связан с такими «врагами», мог быть отправлен в исправительно-трудовой лагерь. На пике развития ГУЛАГа, в начале 1940-х годов, в лагерях и других тюрьмах СССР находилось около 4 миллионов человек[901]. Всего через лагеря прошло гораздо больше – с 1920-х по 1950-е годы это количество оценивается в 18 миллионов[902]. Молодое советское государство объявило войну своему населению.

* * *

Введение в 1921 году новой экономической политики (нэпа) позволило крестьянам самим решать, что они выращивают, и продавать свою продукцию по рыночным ценам. В краткосрочной перспективе это привело к повышению производительности и восстановлению после голода 1920–1921 годов как в Поволжье, так и в других регионах. Однако нэп создавал для советского государства экономическую и идеологическую проблему. Возвращая крестьянам контроль, государство лишалось влияния на рыночные цены, которые и определяли производство. Государство не могло заставить крестьян выращивать больше зерна, если другая сельскохозяйственная продукция, например молоко, масло или сыр, была более прибыльной; нельзя было и пойти против рынка, установив фиксированную цену продажи зерна. К концу 1920-х годов ситуация стала критической: стало не хватать хлеба для прокорма рабочих в новых быстрорастущих промышленных городах, что усугубилось еще и неурожаем 1927 года. Дефицит зерна был связан еще и с нежеланием крестьян продавать зерно по искусственно заниженным ценам, тем более что промышленные товары им приходилось покупать по ценам весьма высоким, к тому же эти товары были дурного качества или попросту недоступны. В этих обстоятельствах крестьяне предпочитали потреблять собственное зерно, а не продавать его; иными словами, они отказались выходить на рынок именно в тот момент, когда страна больше всего нуждалась в хлебе. Это привело к возвращению в 1928 году к реквизиции зерна. В то время мера была преподнесена как «чрезвычайная» и временная. Крестьяне воспротивились экспроприации зерна, а силовые методы решения вопроса только побудили их посеять на следующий год еще меньше зерна.

Вторая, более фундаментальная проблема состояла в том, что коммунистическая партия и ее генеральный секретарь[903] Иосиф Сталин воспринимали нэп как чисто временную, идеологически нездоровую меру. Частное крестьянское хозяйство воспринималось новым советским государством как неприемлемый пережиток капитализма. Колхозы, напротив, считались подлинно социалистическим решением; кроме того, предполагалось, что колхозы будут более эффективны и обеспечат экономические условия для общественного прогресса в селе. Более эффективное ведение сельского хозяйства позволит привлекать меньше рабочей силы, что, в свою очередь, увеличит число крестьян, которые смогут заняться работой в промышленности, и даст толчок еще большей индустриализации. Кроме того, нэп, как считалось, приносил наибольшую выгоду именно тем социальным группам, которые во время революции и Гражданской войны считались «врагами народа»: спекулянтам и богатым крестьянам.

Во время Гражданской войны большевики пытались учреждать колхозы в Поволжье и других регионах страны, находившихся под их контролем, но это было делом добровольным и потому почти не имело успеха. Для массовой коллективизации нужны были две предпосылки: во-первых, полная решимость государства внедрять эту политику сверху; во-вторых, возможность назначить врагов – козлов отпущения. В 1929 году обе эти предпосылки сошлись. В ноябре ЦК компартии принял решение начать массовую коллективизацию; иными словами, этот процесс был инициирован и внедрен сверху, как и многие предыдущие инициативы, касавшиеся крестьян. В то же время был объявлен и враг: им стали богатые крестьяне – кулаки, которых обвинили в искусственном создании дефицита – укрывании зерна и саботировании его сдачи. Местные партийные чиновники и сельсоветы получили приказ выявить кулаков и конфисковать их землю и имущества. Коллективизация двигалась по СССР невероятными темпами: в 1931 году около половины всех крестьянских хозяйств уже оказались в составе колхозов, а в 1940 году этот показатель превысил 96 процентов.