Волк для Шарлотты (СИ)

Набрав побольше воздуха, я смело бросилась вперед. По ровному каменному полу бежать было легко. И я с облегчением подумала, что таким образом быстро доберусь до комнаты, а там запрусь и выжду, пока гнев волка уляжется. Он должен был улечься.

Неожиданно нога провалилась в пустоту.

С запоздалым осознанием я вспомнила про воздушные колодцы, которыми испещрены полы замка. Падая, успела обругать себя за то, что упустила из виду такой важный момент и с замиранием сердца, приготовилась к долгому падению и позорной кончине.

Но в грудь больно ударилось твердое.

Колодец оказался не такой широкий, как думала. И я стукнулась о противоположный край. Но оказалась к такому повороту не готова и теперь повисла на нем, цепляясь пальцами и медленно сползая в темноту.

- Помогите! – закричала я, изо всех сил старясь удержаться.

Но измотанное и уставшее тело отказывалось слушать. Я неумолимо съезжала во тьму.

Я весила совсем не много. Но даже этот ничтожный вес моим тонким пальцам оказалось держать невыносимо тяжело. Я силилась, подтянуться, но после безумной гонки в лесу во мне не осталось сил.

Пальцы разжались.

Я успела лишь охнуть. В эту же секунду грубая и широкая ладонь ухватила за запястье. Меня грубо дернули наверх.

- Я кому кричал!? – донесся гневный низкий голос гнома. – Кому орал, спрашиваю? Куда тебя лешие понесли?!

- Меня… я… - только и смогла вымолвить я.

Потом в ушах зашумело, словно на них надели стаканы, мир качнулся, и я повалилась без сил.

Глава 12.2

Сквозь туман слышала, как кто-то крепко ругается. Меня куда-то несли, что-то говорили, но я плохо понимала – куда. В памяти всплывали образы жутких зверей, среди которых рогатый медведь самый милый, недружелюбного леса и замка, полного воздушных колодцев, норовящих поглотить меня своими бездонными ртами.

Через некоторое время ощутила, что меня положили и стали прикладывать что-то мокрое и холодное ко лбу. Я дергалась, но грубые пальцы придавливали меня, не давая вырваться. Затем влили в рот какую-то горькую жидкость, и спустя несколько мгновений я уснула без снов.

Очнулась от тихих голосов из-за двери.

- Да я ей кричал, - говорил один, низкий и утробный, как рокот камней. – Кричал. Да разве ж она послушала?

- Значит, плохо кричал, - раздраженно отозвался второй.

- Да как же плохо? – изумленно выдохнул первый голос, принадлежащий, очевидно, гному. - Я в жизни так не орал. Она, как с цепи сорвалась. Словно подземного тролля увидела. Несется, одуря голову. Чудо, что не провалилась. Еле вытащить успел. Она возьми и в обморок. Вроде не принцесса, а как малахольная.

- Она могла погибнуть! Ты понимаешь! Ты вообще понимаешь, что из-за тебя её могли сожрать? – едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, процедил второй голос, в котором я с холодком узнала Вергена. – Я даже представить не мог, что из-под носа самого Хальварда ускользнет невинная девушка!

Гном пробубнил:

- Так-таки из-за меня. Нечего было девку пугать…

- А ты меня не учи, как с женщинами общаться! Со своими разберись, - гаркнул зверь, и я с ужасом услышала лязг зубов. - Что ж ей не сиделось… Я ей все дал. Покои, достаток. Чего её понесло…

- Так девка же, - произнес гном так, словно это всё объясняет.

Волк огрызнулся:

- И что?

- Так они как лисы, - стал пояснять гном. – Везде лазают, носы суют. Любопытные они, Верген.

Повисла пауза, за которую я успела придумать с десяток наказаний, которые учинит мне волк за побег. Кисейной барышней я никогда не была, даже напротив, имела крепкое здоровье, обретенное трудом на природе. Но после пережитого казалось, упасть в обморок совершенно не постыдно, и слова гнома не задели. Зато волка это всё, видимо, не интересовало. А, судя по тону, покарать он меня всё же, намерен.

Натянув одеяло до подбородка, я с затаенным дыханием ловила каждое слово за дверью. Оттуда снова донеслось:

- Ты б, Верген, осветил коридоры что ли. Оно, конечно, не мое дело. Но, ежели хочешь, чтоб девка не убилась, надо бы обезопасить, так сказать…

- Ей что, одного раза мало? – нервно произнес зверь.

- Так девка же, - снова повторил гном. – Полезет. Как пить дать. У них особая, что называется, страсть ко всяким норам.

Послышалось глухое рычание. Оно раскатилось по замку гулким эхом, превращаясь в рокот, от которого волоски на коже встали дыбом. Не хотелось верить, что такой звук может исторгаться из такого прекрасного существа.

Едва поймала себя на мысли, что считаю его прекрасным, от стыда вжалась в подушку. Но мысль уже крепко поселилась в голове.

Зверь украл меня, зверь заточил меня. Зверь заботится обо мне лучше, чем кто-либо, он спас меня от медведя. И он стоит за дверью, глотая бешенство от того, что я чуть не сбежала от него самым подлым способом. Из груди вырвался тихий стон от осознания, что рискнула сильно ухудшить положение. Но как всё исправить не представляла.

От страха, я натянула одеяло на нос. В этот момент дверь скрипнула, видимо волк услышал мой вздох. Я закрыла глаза, претворяясь спящей.