Волк-одиночка

– Людмила Викторовна, сходите, разнесите обеды больным.

– Обед давно кончился, Николай Федорович, – растерянно возразила она.

– Тогда ужин разнеси, – я перевел свой удавий взгляд на нее. – Если ужин кончился, тогда утки разнеси. Таблетки разнеси. Все здание разнеси, только не стой тут. У тебя уши нежные, розовые. А наших разговоров послушаешь, они у тебя толстыми, трубчатыми станут. Синими. В общем, свободна.

Медсестра заворожено кивнула и пошла прочь. Я подивился. Вот вам, граждане, пример обыкновенного чуда. На старости лет у ничем не примечательного товарища Мешковского прорезался талант гипнотизера, которого за ним раньше отродясь не наблюдалось.

Снова посмотрев на доктора, я медленно и сурово проговорил:

– Пойдем куда-нибудь. Поговорить надо. Тет на тет. Чтоб ни одно лишнее ухо в наш разговор не вклинивалось. Организуй отдельный кабинет.

Доктор побледнел, и стало видно, что у него трясутся губы и руки. Он повернулся и пошел куда-то. Куда – не сказал, но я так понял – организовывать отдельный кабинет. А потому пошел за ним.

Особо напрягаться испуганному медику не пришлось. Он просто протопал в свою рабочую обитель, где и расположился за столом. Я устроился в кресле напротив и снова уставился на него невинными, как у младенца, но очень дьявольскими очами:

– Рассказывай, праправнук Гиппократа!

– О чем? – он скромно потупился и принялся крутить в пальцах какой-то маленький, подцепленный с поверхности стола предмет. То ли скрепку, то ли неизвестный мне медицинский инструмент.

– Обо всем, что знаешь. Опусти младенчество, юношество и зрелость. Начни сразу с того момента, как я здесь появился.

Доктор вздрогнул и сник еще больше.

– Они пришли… Трое, как ты и говорил… Сидели там же, где и ты сейчас…

– Что, все трое? – я удивился.

– Нет. Двое стояли за спинкой. И сказали, чтобы я – ни гу-гу. А то они позаботятся, чтобы Вере было плохо. Если бы со мной – это другое дело, этого я не боюсь. Но с Верой… Я не хочу, чтобы с ней что-нибудь случилось.

– Любимая? – понимающе спросил я.

– Невеста, – уточнил он.

– И что?

– Они сказали, что придут вечером. Только вы тут вечером нажрались и бедлам устроили. Я даже думал, что милицию вызывать придется. Когда они пришли, так им и сказал. Они тебя сразу трогать не стали, сказали, что придут ночью. А ихний главный…

– В квадратных очках, пятнистый? – уточнил я.

– Да, – кивнул доктор. – Он сказал, чтобы я смотрел за Верой, а то с ней может что-нибудь случиться. И так неприятно усмехнулся. А ночью меня тут не было – не моя смена, что я тут делать буду? Прихожу сегодня утром, мне говорят, что исчез ты и исчезла Вера. Вот я и подумал, что вас вместе… Нет?

– Как видишь, – сказал я. – Даже ни разу. Хотя, конечно, может быть, что отсюда нас забирали вместе. Я сознание еще в палате потерял, а в себя пришел только в машине. Но никакой Веры там не было – только я, те трое, да водитель.

Так мы сидели и пялились друг на друга. Наконец доктор не выдержал и выкрикнул визгливым фальцетом:

– Ну, что еще?

– А что? – удивился я. – Есть еще что-то?

– Нет! – взвизгнул он. – Отстань от меня! Ничего я не знаю! Я хочу знать, где Вера!

– Не знаешь, но знать хочешь, – констатировал я. – Это хорошо. Это обнадеживает. Можно рассчитывать, что ты не откажешь мне в медицинской помощи, когда я в ней буду нуждаться? А я взамен обещаю поузнавать, что стало с твоей Верой.

– Правда? – он с надеждой посмотрел на меня. – Тогда, конечно, можешь рассчитывать.

– Вот и чудненько, вот и договорились, – я довольно потер руки. – А пока выпиши-ка мне справочку, что я все это время, плюс недельку-полторы, провел в вашем антиблошнике, чтобы я ее на работе мог предъявить. Да прикажи отдать мои вещи. Те, конечно, что сохранились.

– А ты что, уходишь? – ошарашено спросил доктор. – А лечиться?

– А твою Верочку искать? – в свою очередь, спросил я. – Пусть больные лечатся, а у меня голова пока в порядке, да и дел невпроворот. И это… Если менты снова интересоваться будут… А они интересоваться будут – на предмет беседы со мной… Говори им, что у меня дикий бред и полная невменяемость. Денька на три еще.

– Ну, как знаешь, – недоверчиво протянул доктор. Вытянул бланк из кучи таких же, заполнил его и протянул мне. – Это ты на работе покажешь. Я на всякий случай больничный тебе еще на пару недель продлеваю. – Встал и вышел.

Я усмехнулся. Не выйдет у Макареца так запросто отправить меня на вольные хлеба. Пока я на больничном, уволить меня никто не имеет права. Вот выйду – и доработаю свои две недели. Попью кровушки. Испуганный медик, сам того не подозревая, сделал мне небольшой, но приятный добрячок.

Доктор вернулся с большим целлофановым пакетом черного цвета.

– Вот твои вещи.

Я встал, взял пакет и протянул ему руку:

– Если найду твою Веру, думаю, на свадьбу ты меня пригласишь.

– О чем разговор! – он вдруг широко улыбнулся и крепко, словно тисками, сжал мою ладонь.