Волк среди теней

– Так ты же покойник! – сообщил ему Янус, а Гамбион поднял глаза на белокурого юношу и ухмыльнулся.

– Подумаешь, лошадь брыкнула!

– У нас патроны на исходе, долго нам не продержаться, Ефрам.

– Должны продержаться.

– Да опомнись же! Кончатся патроны – конец и нам.

– Мы же продержались до сих пор и задали им хорошего жару. Осталось каких-то четыре дня.

– Так чего ты хочешь от нас? Забросать их камнями?

– Хотя бы и так!

– Осталось же всего двадцать два бойца, Ефрам.

– А этих сукиных детей мы уложили больше сотни.

Янус махнул рукой и побежал назад, к расселине, взобрался на обрыв и, приставив руку козырьком к глазам, поискал взглядом врагов. Исчадия спешились и сидели кольцом вокруг двух начальников. Янус пожалел, что у него нет зрительной трубки, чтобы было легче следить за происходящим. Вроде бы один из начальников держал пистолет, вложив дуло в собственный рот. До Януса донесся треск выстрела, и он увидел, как стрелявший пошатнулся и рухнул на землю.

– Что там такое? – спросил Гамбион, подходя к нему.

– Один из начальников только что покончил с собой.

– Вот молодец!

– Что они за люди, Ефрам?

– На нас они не похожи, это уж так. И вот что: я посчитал, и на круг выходит по пятнадцати патронов на каждого. Как раз на парочку атак.

Янус засмеялся.

– У тебя кровь течет по волосам, – сказал он.

– Потечет и перестанет. Думаешь, они сегодня еще раз попробуют?

– Да. Еще одна атака. Думается, надо попробовать сразу ее остановить.

– А как?

– Построим всех поперек расселины и будем их расстреливать залп за залпом.

– Если они прорвутся, нам не на что больше будет рассчитывать.

– Это уж тебе решать, Ефрам.

Гамбион выругался.

– Ладно. Дьявол! Вот уж не думал, что доживу до дня, когда мальчишка будет отдавать мне приказы!

– «И малое дитя будет водить их», – сказал Янус.

– Чего-чего?

– Это из Библии, Ефрам. Разве ты ее не читал?

– Я не умею читать, но поверю тебе на слово.

– Поторопись. По-моему, они уже готовятся.

Гамбион и Янус соскользнули с обрыва, подзывая к себе бойцов. Почти все подошли очень неохотно и кое-как выстроились в неровный ряд.

– Стоять до конца, во имя Божие! – загремел Гамбион.

Всадники неслись на них карьером. Зарявкали ружья защитников Тропы. Эхо прокатывалось по расселине, и гром залпов заглушал топот копыт.

Расселину затянул черный дым кордита, а когда он рассеялся, Гамбион увидел, как последние исчадия торопятся выбраться за пределы досягаемости пуль. Из трехсот всадников, атаковавших расселину в первый день, осталось меньше пятидесяти, защитники же потеряли семерых убитыми, а еще двое были ранены.

– Надо бы набрать патронов, – сказал Янус. – Пошли десятерых.

Гамбион распорядился, а остальные продолжали настороженно следить за удаляющимися исчадиями.

– Нынче мы хорошо поработали, – сказал Гамбион. – Теперь ты веришь в Бога?

Янус выругался. До сих пор Гамбион ни разу не слышал от него ни единого ругательства.

– Что с тобой?

Янус кивнул на дальний край каньона, где появился конный отряд.

– Чтоб им! – прошипел Гамбион. – Сколько их?

– Не знаю. Пятьсот, наверное.

Вернулись десять бойцов с сумками патронов и несколькими пистолетами. Один из них подошел к Гамбиону.

– У них на нос оставалось меньше пяти патронов. Маловато, чтобы этих удержать.

– Посмотрим.

– Ну, я ухожу, – сказал тот. – Я свой долг исполнил.

– Мы все исполнили свой долг, Исаак. Ты хочешь подвести Бога?

– Подвести его? Нам он не больно-то помог, а? Этих стервецов там еще четыреста, если не пятьсот, а у нас и патронов на них на всех не хватит.

– Он прав, Ефрам, – сказал Янус. – Пошли кого-нибудь к Кейду предупредить, что у него остается меньше суток. Так пусть поторопится!

– Я поеду, – сказал Исаак. – И буду рад выбраться отсюда.

Двоих раненых унесли в расселину.

Янус потрогал Гамбиона за плечо.

– Нам следует отступить, Ефрам. Толку от нас тут не будет никакого.

– Мы можем их немножко поубавить.

– Они могут позволить себе куда большие потери, чем мы.

– Хочешь бежать, так беги! – рявкнул Гамбион. – Я остаюсь.

– Вот они! – завопил боец, щелкая затвором.

Гамбион смахнул пот с глаз и всмотрелся в каньон. Заморгал и прищурился от солнца.

– Не стрелять! – завопил он. Передний всадник был уже близко, и Гамбион приветственно замахал рукой, ухмыляясь до ушей.

– Господи… – прошептал Исаак. – Да это же южане!

Отряд проехал мимо мертвых исчадий, и начальник остановил лошадь перед Гамбионом. Коренастый невысокий мужчина с рыжими усами.

– Что ж, Гамбион, я поклялся тебя повесить, а теперь вот должен буду сражаться бок о бок с тобой. Нет больше в мире справедливости!

– Никак не думал, что буду рад тебя увидеть, Симмондс. А сейчас готов целовать тебе сапоги.

Симмондс спешился.

– К нам на юг хлынули беженцы и рассказывают такое, что в здравом уме и не поверишь. Эти сукины дети правда поклоняются Дьяволу и пьют кровь?

– Так и есть, и они еще много чего творят, – ответил Гамбион.

– Откуда они взялись?

– Из Чумных Земель, – ответил Гамбион таким тоном, будто иных объяснений не требовалось.

– И правда, что Кейд стал Божьим пророком?

– Такая же правда, как то, что я стою тут перед тобой. А вы все еще с мушкетами ездите?