Волк в капкане

В глубине души она всегда понимала, что она ему не пара. Что между ними только и могут быть такие отношения — великого господина и покорной подстилочки. Кто она и кто он! Он — Отто Ромингер, восходящая звезда горных лыж, он чертовски красив и воинствующе независим, он никого не допускает в свою жизнь. Он — человек с очень сильным характером. А она — никто, ничто и звать никак, всего лишь серая мышь, которой он по неизвестным причинам позволил пробежать по обочине его жизни и погреться в его лучах. Впрочем, причины как раз известны — ему просто нравится с ней спать. Но вокруг него все время вертятся сотни девчонок намного красивее, готовые занять ее место в любой момент.

Рене лежала ничком на широченной кровати с витыми деревянными столбиками, застыв в какой-то неизбывной тоске. Что ей делать? Продолжать валяться вот так и реветь? Собрать вещи и уехать домой? Дождаться его и закатить истерику? Самый безрассудный вариант — он уже свел на нет ее попытку сцены перед своим уходом. Рене инстинктивно понимала то же, что знали и ее предшественницы — с этим человеком нельзя переходить черту, установленную им с самого начала. Черту, четко ограничивающую постелью ее присутствие в его жизни. Только секс и полная беспроблемность. Рене попыталась заступить за линию, и он поставил ее на место корректно и твердо, тем не менее ясно дав понять, что, если ее не устраивает статус кво, он ее вышибет в любой момент. Пусть он сказал «не держу», якобы оставляя это на ее усмотрение. Между строк было другое — «я не потерплю».

* * *

Так и не приняв никакого решения и не дождавшись Отто, Рене легла в кровать. Она чувствовала себя несчастной и беспомощной дурой, даже не серой мышью, а какой-то бесхребетной амебой. Она думала, что будет полночи мучиться бессонницей и растравлять свои раны, но милосердный сон выключил ее моментально, она будто упала с обрыва. Сквозь сон она слышала, что Отто вернулся — сколько было времени, сколько он отсутствовал? Он принял душ, лег рядом с ней и сразу же вырубился, вместо того, чтобы как обычно заняться с ней любовью. А рано утром, когда она проснулась, его уже не было. На столике лежала записка: «Буду поздно. Вечером поужинаем».

Рене повертела в руках листочек толстой чуть рифленой бумаги с логотипом отеля. Всмотрелась в записку — она уже видела раньше его почерк, но ни разу не имела возможность порассматривать. Жаль, что она ничего не понимает в графологии. Возможно, его размашистый, быстрый почерк должен многое рассказать о его личности. А что она может тут увидеть такого, что бы до сих пор было ей неизвестно?

И куда он отчалил, раз будет поздно? Рене выглянула на балкон, куда он вчера водрузил свои монстры-близзарды для фрирайда, и обнаружила, что их нет. Это открытие обрушило на нее целый ушат мыслей, догадок и эмоций. Вчера, скорее всего, он действительно встречался в Энотеке с Ноэлем, обсуждал сегодняшний выезд, ее не взял именно потому, что ей было бы совершенно нечего там делать — потому что на фрирайд с ними ей идти просто кишка тонка, да и вообще не ее это дело. Сам факт записки — это что-то вроде завуалированного извинения. Ночью он не стал ее будить именно потому, что чувствовал себя в каком-то смысле виноватым. Она тоже почувствовала себя виноватой — устроила ему сцену на пустом месте. Ей стало чуть легче, она пошла завтракать в ресторан отеля.

Рене села за столик у окна, с восхитительным видом на покрытые снегом горы — недавний буран со снегопадом дошел до Баварии и поправил тут ситуацию со снегом, которого до тех пор было мало. Она смотрела больше в окно, чем вокруг себя, потому что знала, что никого знакомого тут не встретит, разве что Регерса, но именно с ним ей общаться совершенно не хотелось — она не представляла, что она ему скажет, если он спросит, где Отто. Рене знала, что Брум и Регерс категорически не одобряют увлечение Отто фрирайдом, и, хотя тому нет никакого дела до их мнения, ей в любом случае не хотелось попадать на арену возможных разборок. Вот Корал — дело другое, но она в Гармиш не поехала, она вообще довольно редко выезжала с мужем на этапы КМ, почти всегда оставалась в Цюрихе с дочкой. Артур не попал в старт-лист — Отто считал, что его не сегодня-завтра вытурят из ФГС (Рене понимала, что не в характере Отто болтать просто так, но надеялась, что он ошибается, хотя некоторые моменты, вроде невключения даже в запасной состав сборной, говорили сами за себя). Макс должна была стартовать в субботу в Ёре, так что сейчас, возможно, уже собиралась в Швецию. У девушек будет слалом — тренировки в нем не проводятся, так что вполне можно приехать и за день до старта, просто чтобы оценить снег и погоду.