Волк за волком

Мысли Яэль заполонили трещины, поезда и большее. Казалось, были отблески чувств, настоящих и светлых, запутанных в этом круговороте имен. Лука + Адель. Лука + не-Адель. Яэль + парень, который был национал-социалистом, а ее чем-то намного большим.

Это было настоящим?

— Я больше не уверена, — сказала она.

Лука Лоу тихо рассмеялся. Уголок его губ напрягся.

— Ты жестокое существо, Адель Вулф.

Он снова собирался ее поцеловать. Она видела это по наклону его головы, по тому, как он приближался к ней.

Что это значило? Солнце светило и не все было ложью. Меньше, чем через сорок восемь часов она распрощается с ним навсегда.

Неужели ей нельзя испытать и это? Чувство, отличающееся от грусти, злости, вины и тяжести? Прощание, не означающее слезы, тишину и крики?

Он наклонился к ней. Она позволила.

Этот поцелуй был похож на предыдущий. Мир крутился вокруг них, а его губы рассказывали историю ее губам. Он был вкусна одной из греческих поэм: противоречивый, героический, громадный. Полный любви, рождения и смерти.

Он был неправильного вкуса.

Она поняла это, как только его губы соприкоснулись с ее. Химикаты проникли к ее вкусовым рецепторам, перетекая в горло.

Этот вкус Яэль знала хорошо. Влад тренировал ее столько раз, всегда подмешивая его в еду, которую девушка должна была определить на наличие ядов. Она и сейчас его слышала, с бутылочкой в руке, объясняющего, что внутри: «Это вырубает человека меньше, чем за минуту, погружает его в сон на несколько часов. Невозможно разбудить. Антидот должен быть принят до попадания лекарства, иначе никакой пользы.»

Яэль выдохнула, поперхнувшись, чувствуя, как снотворное проникает в нее. Лука отошел назад.

Блеск на его губах был все еще там, и это был не бальзам. Победитель провел рукав по рту, удаляя остатки.

— Тыыыыы скаазаллл… — ее слова уже становились невнятными. Поплыло и ее зрение. — Сссправедливая гонка.

Лука пожал плечами. (Или по крайней мере ей так показалось. В ее глазах он стал лишь коричневым пятном на голубом фоне.)

— Ну, знаешь же, что говорят о любви и войне.

Рука Яэль попыталась ухватиться за перила. Промахнулась. Транквилизатор уже проник в кровь, распространяясь в каждую часть ее тела, растворяясь с остальным весом. Она больше не сможет держаться.

Лука поймал ее в воздухе, когда она падала, шепча в ухо слова и осторожно укладывая на палубу.

— Прости, любовь моя. Мне правда жаль. Но даже с пятью секундами впереди ты слишком хороша. А я не позволю тебе снова победить.

Темнота, как дым, накрывала ее, пропуская лишь последние слова Луки:

— Увидимся в Токио.

И вот так все исчезло. Далеко-далеко…

ГЛАВА 32

1 АПРЕЛЯ, 1956

Мир вокруг Яэль кружился и чернел, как деготь. Голос прошипел:

— Просыпайся! Ты сейчас же должна проснуться!

Зачем? Здесь было так хорошо, в теплой темноте… Если бы только тряска прекратилась, она смогла бы оставаться тут вечно. Но дерганье все возрастало. Пока оно не проникло ей под зубы и ногтебые пластинки. Сотрясая все внутри нее, — слова, видения, воспоминания — как игральные кости в мешке.

Длинный, длинный поезд. Цвета Холи, вырывающиеся из дымовой трубы. Женщина со слишком желтыми волосами в подвале пивной, плачущая и плачущая, срывающая весь мир со стены. Падающие вниз кнопки, красные, как кровь. Кровь на ее куртке. Кровь между плиткой на полу, проникающая глубоко под землю.

— Просыпайся! — снова прошипел голос. В этот раз Яэль зацепилась за него, попыталась вспомнить, почему тот звучит так знакомо.

Тряска продолжилась, но воспоминания, возвращающиеся к Яэль, уже были отчетливее: приближающийся японский берег. Утреннее солнце, согревающее ей лицо. Склонившийся над ней Лука Лоу, прикасающийся отравленными губами… поцелуй, означающий все.

— ПРОСЫПАЙСЯ ПРОСЫПАЙСЯ СЕЙЧАС ВРЕМЯ—

Открытие глаз означало яркий, болезненный СВЕТ. Яэль смотрела на бесконечное дневное небо. Затем появился другой, более четкий оттенок синего в виде глаз Феликса.

— Вставай! — он сделал большую часть работы за нее, хватая Яэль за локти и поднимая в сидячее положение. Оглянувшись, она поняла, что они все еще на Кайтене, но ее перенесли с носа на середину палубы. Море уже не так раскинулось вокруг. На его месте была куча кораблей и шум порта Нагасаки в конце берега.

Два мотоцикла стояли рядом: ее и Феликса. Десять остальных Рикуо нигде не было видно. Солнце для них светило гораздо выше.

— ОПОЗДАЛА—

Телу Яэль потребовалась еще секунда, чтобы отреагировать на все произошедшее. Вначале это вызвало крик. Затем неистовый бросок к своего мотоциклу. Феликс двигался синхронно с ней.

— Как долго я спала? — спросила она, надевая очки на пожирневшие волосы.

— Я не нашел тебя, пока все гонщики не выстроились в ряд. Тебя с ними не было, поэтому я пошел искать…

— Как долго? — она повернулась, крича в лицо Феликса. На его израненый нос попали капли слюны. Он даже не моргнул.