Волки

Павел Андреевич внимательно следил за ходом волков и что-то прикидывал… Как только волки зашли в лес, он сказал:

— Лошади вынесут? Подгоните быстрее вон к той кромке леса… Попробуем их перехватить. Волки не напуганы и в лесу не будут торопиться.

Лошади нажали. Подъехали к кромке леса. Павел Андреевич велел привязать лошадей, бросить им сена. А затем, разбив людей на две партии и дав указание Вихреву, начал быстро, почти бегом затягивать оклад шнуром в две стороны. В одну сторону он с подводчиком, а в другую Вихрев с Пахомовым. Сошлись у входного следа. Оклад офлажили. Правда, линия получилась местами неровная, да и часть флажков лежала на снегу, но все же волки были в кругу и длина оклада не превышала полтора километра. Они осторожно опять обошли по обеим сторонам оклада, выравнивая шнур и подвешивая флаги на высоте головы зверя. Сошлись у лошадей. Выходных волчьих следов не было. Тогда инструктор велел отвести Крепыша дальше по лощине, а Пахомова на лошади послал за охотниками.

— Вот видите, Николай, что значит окладной шнур? Волков можно иногда обложить и на ходу… Правда это не всегда удается…

Он сел на санки, вытер платком мокрый лоб.

— Я сейчас уйду, выберу стрелковую линию, номера. Волков погоним сюда, по их ходу. Ветер дует слева поперек лощинки.

Охотники приехали часа через полтора. Инструктор расставил их по выпавшим номерам и, заехав к входной тропе, вчетвером с Вихревым, Пахомовым и одним подводчиком начал гон.

Буквально через десять — пятнадцать минут на стрелковой линии загремели выстрелы. Дублет, затем второй дублет и, наконец, одиночный выстрел.

— Вечная память! — весело крикнул Вихреву Пахомов с левого фланга.

* * *

Волчья стайка была уничтожена. Полянский дублетом очень чисто сбил пару. Оставшиеся два волка бросились на номер Власова, который дублетом одного убил, а второго смертельно ранил.

Раненый волк завернулся и подполз шагов на десять к Полянскому, который и добил его.

По дороге к дому, Вихрев оживленно разговаривал с инструктором, усваивая методику охоты на волков с флажками.

— Я так думал, Павел Андреевич, что волки сегодня уйдут, не успеем их обложить. У меня в руках два раза скрипнула катушка с флажками и эти звуки показались мне настолько сильными, что я даже опешил… Уйдут, думаю.

Оклад волков флажками.

Инструктор улыбнулся:

— Могли, конечно, услышать и бежать… Кстати иногда этими катушками совсем и не пользуются. Шнур можно наматывать в обычные круглые клубки или мотки, вот так, через согнутую в локте руку и большой палец… Эти мотки сушить проще, носить легче, шума от них нет.

Между прочим, Николай, вы были участником обычного оклада волков флажками, но техника и здесь ищет новые пути. Погибший в битве с немецко-фашистскими захватчиками, известный окладчик Халтулари окладывал волков, как и мы сейчас, замкнутым кругом флажков, но гнал зверей по другому. Он расставлял стрелков по входным и выходным тропам волка и другим вероятным лазам зверя на расстоянии 30—40 метров от линии флагов, вглубь оклада. Затем с помощником уходил сразу в центр оклада и начинал там ходить кругом, по спирали, все ближе и ближе подходя к линии флагов. Волки при таком тихом гоне выходят на стрелков то в одном месте, то в другом, и даже после выстрелов менее расположены к панике и прорыву линии флагов.

«Известный окладчик Халтулари окладывал волков, как и мы сейчас, замкнутым кругом флажков, но гнал зверей по другому».

Сани ударились кряслиной о воротный столб, охотники въехали в деревню.

ГЛАВА VIII СТАЯ БРОДИТ

Прорвавшись через цепь флажков, Беспалая бежала в панике более километра. Затем бег ее замедлился и на одной возвышенности она встала. Повернувшись всем туловищем, оглянулась. Далеко сзади по ее следу бежали прибылые. Это был кобель Малыш и волчица Серая.

Хватая разгоряченной пастью снег, Беспалая легла на брюхо и дождалась волчат. Добежав до матери, они улеглись рядом, тяжело дыша и выбросив красные подвижные языки. Они также насторожили уши на свой след. Хотя опасность более не угрожала, однако, волчица, передохнув, встала и побежала трусцой дальше.

Ропаки остались слева. Старая волчица уходила на северо-восток. Тройка потрусила еще километров шесть и залегла у опушки леса. Беспалая все оглядывалась на свой след и напряженно ждала… Кого?, Может быть Черногривого, может быть волчат… Она часто меняла лежку. Вечером к ним прибежали два оставшиеся в живых переярка — кобель Белобрюхий и волчица Лобастая. Они тоже нашли мать по следу. Волки обнюхались. Малыш, забыв старые обиды, ласкался к Белобрюхому, пока тот не показал свои белые острые клыки. Беспалая ждала, но больше никто не вернулся… Наконец волки поднялись и старая волчица повела их дальше. Стая начала суровую, бродячую жизнь, полную событий страшных и простых, полную дней невероятного голода и невероятного обжорства.