Волки

Гурано облегченно вздохнул. Лишняя кровь была ему не нужна, хотя он и знал, как Седой карает за непослушание. В «зоне» насмотрелся. И хотя однажды Седой признался, что устал от всяких перегрузок (так он назвал «мокруху»), Гурано не поверил ему. Слишком хорошо знал он своего друга. «Может, пацан и Седого обманул и ничего он своей девчонке не рассказывал, а тот просто принимает меры предосторожности на всякий случай», — подумал Гурано.

И вдруг явственно услышал какие-то странные звуки, напоминавшие плач. Так оно и было. Валерка плакал:

— И зачем я только с этим мужиком связался? — всхлипывал он. — Теперь до конца жизни не отмыться. Что делать, Алина?

— Ладно, Валерка, успокойся, я что-нибудь придумаю…

— Только не вздумай к ментам идти, — испуганно прошептал Валерка, — порешит нас Седой.

— Да ты что, какие менты? Есть у меня люди, они тебя защитят.

— Какие люди, что ты несешь? — испуганно бормотал Валерка.

Гурано напрягся. Рука его привычным движением нащупала в кармане нож. «Придется разобраться с обоими», — подумал он.

И так бы оно и случилось, но Алина, словно почувствовав что-то, крикнула:

— Здесь кто-то есть!

— Бежим! — похолодев от страха, бросил Валерка. Но было уже поздно. Из темноты выступил Гурано.

— Здорово, пацан! — приветствовал он Валерку. — Не узнаешь меня?

Валерка отшатнулся.

— Не припомню.

— Мы с тобой недавно в гости ходили, — рассмеялся Гурано. — Нехорошо старых друзей не узнавать.

— Тебя Седой послал?

— Догадливый. Ты со своей девочкой не о том разговариваешь, пацан. Надо о любви говорить, о разных красивых вещах, а ты ее пугаешь, страшные истории придумываешь. Она этого не поймет.

— Ничего я не говорил, — угрюмо сказал Валерка.

— Врешь, парень, я все слышал. Отойдем-ка ненадолго.

— Никуда я с тобой не пойду.

— В чем дело? — спросила Алина и, обратившись к Валерке, добавила: — Кто этот человек?

— Знакомый, — коротко ответил Валерка.

Гурано подходил все ближе. Валерка хотел было кинуться в сторону, но Гурано загородил ему дорогу.

— Не солидно, нельзя от разговора уходить.

— Ладно, пошли, — пробормотал Валерка, нащупывая в кармане стилет.

Они отошли в сторону. Валерка понимал, кто перед ним, чувствовал, что с этим человеком надо быть настороже. «Но все-таки он уже в возрасте, — подумалось Валерке, — и в случае чего с ним можно будет управиться!» Он явно недооценил Гурано. Разговора не получалось. В воздухе мелькнул нож. Сделав резкое движение рукой, Валерка отбил нож в сторону. Но Гурано напал снова. И тогда Алина закричала. Конечно, просить о помощи сейчас, когда люди так напуганы, по меньшей мере смешно. Но возникшее замешательство отвлекло нападавшего, и Валерка бросился бежать. Алина осталась с Гурано.

— Ладно, шалава, — буркнул Гурано, — не буду я тебя трогать, не мое это дело. Пошли к Седому, он с тобой разберется.

И, взяв ее за руку, повел за собой. Алина не сопротивлялась.

— Пикнешь, убью! — предупредил Гурано.

Вот уже битых полчаса Седой не отрываясь смотрел на испуганную Алину. Гурано развалился на диване и, словно бы не участвуя в происходящем, перебирал четки.

— Ты вот что, — обратился Седой к Алине, — если не хочешь помирать, держи язык за зубами. Мне тебя убивать неохота, но, если завалишь нас, каюк тебе и твоему ухажеру. Хотел я поначалу убрать вас, да что-то передумал. Но то, что ты знаешь, держи в себе крепко, внутри держи, а выйдет наружу — и все. Жизнь твоя окончится.

— Вы бы оставили нас в покое, — попросила Алина, — я молчать буду.

— Молчание женщины ненадежно, — сказал Седой, — это я уже проходил, а потом платил за то, что расслаблялся… Будешь молчать?

Алина кивнула. Она хотела что-то сказать, но лишь махнула рукой и заплакала. И Седой с Гурано тоже замерли. Дверь открылась, и вошел Митя.

Седой даже не повернул головы, как будто ждал этого прихода и внутренне был готов к нему.

Митя помолчал немного, а потом тихо сказал:

— Зачем тебе эта девчонка, Седой?

Эта фраза напомнила им прошлое:

— Зачем тебе этот пацан, Седой?

— Ты начинаешь мне надоедать, Митя! — крикнул Седой. — Ты лезешь не в свои дела.

— Когда речь идет о крови — это, мои дела!

— Ну? — удивился Седой. — С каких это пор?

— С тех пор как это случилось, — сказал Митя, и Седой понял его, так как слова Мити означали, что кровь для него (помимо его воли) стала такой же жидкостью, как и любая другая…

— Ты, Митя, перестал меня понимать, — глухо сказал Седой, — а мне не хотелось бы с тобой ссориться…

— Мне с тобой делить нечего, Седой, — покачал головой Митя, — пришел я не для того, чтобы решать за тебя. Узел завязывается тугой, ты это и сам понял, и в этом узле лишняя кровь ни к чему.

— Пацан тот, Валерка, ляпнул своей шалаве о нашем деле, а она продать может. Я ее предупредил: в случае чего пусть на себя пеняет.

— Оставил бы ты их в покое обоих… Боятся они тебя.

— Вот и хорошо, что боятся, умнее будут.

— Ты же сам вкрутил Валерку в эту историю! — сказал Митя.

— Думал, из него человек получится, — поморщился Седой.

— Вор, по-твоему?

— Вор не вор, какая разница? Сумеет за себя в жизни постоять. А он малахольным оказался.