Волки и боги

– Я думаю, что они взяли ловкостью, а не силой по одной простой причине: у них не было этой силы, – заключила Юпния, закончив яростно бродить из стороны в сторону и взглянув на колдуна. – И это понятно. Отсутствие луны ослабило их. Подай сигнал нашим. Пригони сюда армию!

– Наша задача – получать информацию, а не армии сгонять, – запротестовал Заэль.

– Твоя задача – мне подчиняться, – взревела Юпния. – Надо атаковать сейчас, пока они уязвимы. Зови людей в лес, пусть срочно обшарят все.

Заэль сердито молчал. В любом случае выбора у него не было, его задачей действительно было подчиняться, и он хорошо знал об этом. Сузив глаза, Юпния добавила:

– Пока солдаты будут резать псов, ты найдешь мне того, кто убил Бреттена. Понял? Найдешь и приведешь его ко мне. И я лично позабочусь о том, чтобы он сполна заплатил за все.

Колдун попытался успокоить капитаншу. Подняв руки и улыбнувшись, он сделал шаг назад и сказал:

– Хорошо-хорошо. Я все понял.

Сделав еще пару шагов в сторону, он отвернулся и почувствовал дрожь в теле: магическая сила давала о себе знать. Нужно было подать сигнал о начале войны. И как бы ему лично не хотелось этого избежать, его слово не имело в данном случае никакого значения. Какая кому разница, чего он хочет? Ведь маги были просто слугами, послушными слугами своих хозяев. Заэль запрокинул голову и протянул руки к небу. По телу полилось тепло. По крайней мере, это было приятно: чувствовать, как по твоему телу разбегается магическая сила. Через некоторое время он вздрогнул и вскинул руки вверх, и сияющая звезда вылетела из его пальцев, направившись к небу. Достигнув самого верха, звезда рассыпалась и пролилась на землю сияющим дождем, похожим на кровь Селены, когда Итари ранила ее.

Люди заворожено смотрели на этот знак – полузабый знак призыва к войне. Маг отступил на шаг, тяжело выдыхая и чувствуя, как дрожат ноги, но продолжая смотреть наверх. Небо стало красным и похожим на открытую рану. Красным, как кровь, засыхающая на ранах Бреттена. Красным, как гнев, охвативший Юпнию. Красным, как речи Армаля. Красным, как его судьба, и красным, сама смерть.

Сьерра

В пять лет в голову Сьерры втемяшилась мысль сопровождать мать в охотничьем походе. Отец отказал ей, и мать тоже не хотела брать ее с собой. Мама была опытной и мудрой волчицей, и девочка не могла смотреть на нее без восхищения. Больше всего на свете ей хотелось быть похожей на нее. И меньше всего нравилось, когда вместо того, чтобы брать ее с собой, ей твердили: маленькая, маленькая, еще маленькая. В такие моменты ей хотелось кусать и рвать все зубами. Отчего к ней были так несправедливы? Волки взрослели в пять лет, и она прекрасно знала, что волка в ней больше, чем человека. В конце концов, однажды, когда мать ушла в очередной поход, она, невзирая на запреты отца, сбежала из хижины и отправилась на поиски матери. В конце концов, если она была частью ее мира, то, значит, имела полное право быть вместе с ней. В глубине души Сьерра, конечно, знала, что, возможно, была еще не до конца готова к столь ответственным вылазкам, но не хотела признаваться себе в этом. К тому же она питала надежду, что оказавшись там, среди волков, быстро сможет перенять у них ловкость, научится передвигаться наравне с ними. Что она станет одной из них и заставит свою мать гордиться ею. Но когда она догнала группу, мать оказалась совсем не рада. В глазах ее мелькнул янтарный блеск, а в голосе – резкие нотки, как если бы она говорила с незнакомцем.

– Не задерживай нас, – сказала она. – Мы на охоте. И не можем тратить время на игры с малышкой.

В этот момент Сьерра внутренне обрадовалась, что пребывает в волчьем обличии. Потому что волки не краснеют. А люди – да. А ей в тот момент было очень даже стыдно.

Остальные волки взглянули на нее со смесью раздражения и презрения. Но она старалась не обращать на это внимания и двинулась в путь вместе со всеми. Она очень старалась и думала, что ее упорством будут восхищаться. Но, вопреки своим ожиданиям, довольно быстро запыхалась. А ноги ее, еще не привыкшие к долгим нагрузкам, начали болеть.