Волкодав (СИ)

Это случилось во время дежурства Орла. Однажды ранним вечером Ваня, как обычно проходя по крепостной стене и всматриваясь вдаль, заметил на горизонте со стороны шляха чёрную точку. Понять, что это было, а также в какую сторону она двигалась, было сложно. Этому мешали также сумерки, уже начинавшие ложиться на их небольшой город и его окрестности. Недолго думая, Орёл сорвался с места — нужно было срочно сообщить об увиденном Курску и остальным. Найдя учителя в их доме и сбивчиво объяснив ему происходившее, Ваня потащил его на пост — севрюк был гораздо опытнее его, и смог бы сказать точнее, что это и куда направляется. Следом побежал и Елец, находившийся там же в горнице.

Первым, что понял Курск при взгляде в указанную Орлом сторону, был факт того, что это не войска. Более того, размеры точки явно указывали на то, что это была всего лишь небольшая группа людей или же, возможно, даже один человек. Конечно, это мог быть один из торговцев, изредка забегавших в их Богом забытое место, но обычно они уезжали из города ещё засветло, да и прибывали в него в это время довольно редко. Опасаясь, что это мог быть разведчик врага, Курск, не сомневаясь ни секунды более, отдал приказ готовиться к нападению. Орла же, как самого слабого из всех них, он послал предупредить Моршу и Воронежа, а потом вернуться к нему. Севрюк сам не понимал почему, но хотел держать Ваню в поле своего зрения. Наверное, он просто слишком привязался к своему ученику, и теперь просто боялся за него.

Час томительного ожидания прошёл очень тревожно. Хоть точка и приняла очертания всадника-одиночки, легче от это стало только немного: никто из них пятерых всё ещё не знал, кто это и что ему нужно здесь. А что, если это крымский гонец, и Бахчисарай хотел сообщить им о своём нападении? Но это же глупо! Крым как раз и уповает на ловкость и внезапность, ему нет нужды и смысла рыть самому себе яму! С другой стороны, может, ему что-то надо от них?

Чем больше Курск думал об этом, тем более непонятнее для него становился их неожиданный гость. Кто он? Откуда? Что ему нужно?

Вскоре наблюдавшие, несмотря на продолжавшую сгущаться темноту, уже могли более-менее разобрать одежду путника. К сожалению, из-за довольно длинного кобеняка[4] рассмотреть что-то помимо него не получилось, и потому догадок о том, кто это мог быть, ни у кого также не возникло. Вооружён он был саблей, висевшей на поясе, и, хоть она едва выглядывала из-под одежды, взгляд Курска на ней остановился надолго. Голова же его была закрыта капюшоном его плаща, а смотрел он всегда впереди себя, и потому нельзя было рассмотреть ни лицо ездока, ни даже его цвет волос.

Когда гость подъехал к воротам крепости и, загарцевав на лошади, попросил её открыть, Курск и Елец переглянулись. Стоило ли делать это? Севрюк, привыкший не доверять незнакомцам, сомневался. Валера же, обнажив саблю и держа её наготове, отправился в сторону ворот. Глава сразу же понял мотивы друга: будет лучше, если они узнают, зачем приехал этот человек, иначе эта загадка так и останется неразгаданной. Кивком указав Орлу идти за Ельцем, он и сам пошёл следом за ним.

Спустя ещё несколько минут тяжелый засов, запирающий ворота изнутри был открыт, и их всадник въехал внутрь. Когда он слез с лошади и, откинув капюшон, повернулся к ожидавшим его защитникам крепости, всё встало на свои места. Курск тотчас же узнал столь родные ему белокурые локоны, светлую кожу и обеспокоенный взгляд оливково-зелёных глаз. Именно таким он помнил взгляд ребёнка, оторванного от семьи и отданного в рабство, только теперь в нём читалась ещё и тревога.

— Белгород! — Не веря своим глазам, воскликнул Курск и бросился к гостю. — Это правда ты?! Боже мой, я думал, что ты погиб! Я уже и не надеялся увидеть тебя снова!

Курском овладело настолько сильное волнение, что он уже не мог сдерживать эмоции. Крепко обняв брата, Курск ещё долго не отпускал его от себя.

— И я тоже рад тебя видеть, Курь. — Улыбнулся тот, тоже обнимая Курска. — Прости, что долго не появлялся, я просто не мог…

— Ничего-ничего, главное, что ты сам жив. — Спустя пару минут приветствий глава пограничников всё же отстранился от Белгорода. — Какими судьбами здесь? Вообще, как ты нас нашёл?

— Может, мы лучше пройдём в дом? — Предложил Елец, наблюдая всю эту картину и всё ещё не веря, что Курск мог знать их нежданного гостя. — Там он всё и расскажет.

— Да, конечно, конечно… — Затараторил слишком взволнованный Курск, таща Белгорода в сени. — Эй, Воронь, — крикнул он на ходу подбегавшим Воронежу и Морше, — поставь его лошадь к нашим, он свой. — Затем он снова обратился к гостю, — Ты, наверное, устал, да? Есть хочешь? Конечно хочешь, я что, не знаю тебя что ли?

— Ты прав, не откажусь. — Снова улыбнулся тот. — Но сначала дела. У меня для всех вас есть очень важные сведения.

— Вот за едой и расскажешь! — Донёсся до Орла смех Курска, вскоре скрывшегося вместе с гостем и Ельцем в доме. Сам же Ваня так и остался стоять у ворот крепости.