Волков и Красная Шапочка (СИ)

  Судья с явным любопытством развернула сперва газету, потом - письмо, написанное старательно-округлым детским почерком, и осведомилась, слегка приподняв брови:

  - Дана Скалли? Это имя и фамилия вашего... корреспондента?

  - Это псевдоним, - объяснила Елизавета, едва не добавив: 'Ваша честь'. - Я не знаю настоящего имени и фамилии этой девочки. Письмо пришло по почте или же его принесли прямо в редакцию. Этого я не знаю. Конвертов мы не храним.

  - Вы не регистрируете почту? Почему? - строго осведомилась судья.

  - А зачем? - Елизавета пожала плечами. - У нас мешки писем. Понимаете? Мешки.

  - Как зачем? Именно на случай таких вот... казусов, - выщипанные в ниточку брови судьи поднялись ещё выше.

  - Вы публикуете письма, написанные непонятно кем? - вмешался адвокатик, сардонически покривившись.

  - Ну почему же непонятно кем? - лениво протянул вдруг Волков, посмотрев прямо в глаза Елизавете. - Дана Скалли - специальный агент ФБР.

  Олд Хип, Сентинел и Айспак переглянулись и дружно прыснули. Елизавета ткнула сидевшего рядом Сентинела кулаком в бок, но сама сдержала нервный смешок только титаническим усилием воли.

  - Ведите себя прилично, - устало проговорила судья вместо традиционного 'К порядку!'. - Заседание откладывается до выяснения личности автора письма.

  'Привет вам всем в шляпу', - едва не ляпнула Елизавета, но опять же геройски сдержалась.

  Народ повеселевшей гурьбой повалил к выходу из зала.

  - Вы же понимаете, что это всё бессмысленно, - вполголоса сказала Елизавета поравнявшемуся с ней Волкову и задрала голову, чтобы всмотреться в его лицо: всё-таки он был высоченным, как Останкинская башня. - Я не выдала бы девочку никакому суду, если бы знала её. А я её даже не знаю. Чего вы вообще добиваетесь?

  Чёртов буржуин только молча усмехнулся и распахнул перед Елизаветой дверь. 'Вот же кровопийца', - мрачно подумала она и тут же выбросила буржуина из головы. Были куда более насущные и важные дела. Например, заказ авиабилетов для Кузьмичей.

  На это уже вполне хватало денег, слава Богу.

  А про Волкова она могла подумать потом.

  * * *

  В следующий понедельник на рабочем месте Елизавету ждало сразу два потрясения. Нет, три.

  Во-первых, потёк бачок в редакционном туалете. Это была катастрофа, потому что редакцию сторожили не ответственные Рэтка с Мустардкой, которым наконец досталась комната в студенческой общаге, а безответственный и любящий поспать Олд Хип. В результате наводнение достигло самого порога. Хип и Айспак как раз уныло собирали тряпками воду, когда Елизавета вошла в редакцию. Она охнула и побежала за ВикНикШиром, Зямыч, появившийся следом, побежал за папой-слесарем... и во всей этой движухе Елизавета не сразу заметила, что её редакторское место занято.

  Доселе ни один из пилатовцев не смел на него покушаться, по крайней мере, в её присутствии, а тем более, - Елизавета не поверила своим глазам! - ковыряться в её компьютере!

  Но этот наглец, чёрт бы его подрал, был не кто иной, как супер-пупер-мега-дизайнер Сэвидж, то есть Вячеслав Сюткин. Он что-то там колдовал в программе вёрстки, скосив на онемевшую от негодования Елизавету хитрый зелёный глаз. Накрашенный глаз, между прочим!

  - Вы обезумели, в таком виде по городу ходить? - свирепым полушёпотом осведомилась Елизавета, невольно глянув на Айса, яростно выкручивавшего тряпку над ведром с грязной водой.

  По правде говоря, она понятия не имела, насколько толерантными к геям окажутся рэперы. В конце концов, в Америке это была та же гопота, только чернокожая. Одно дело - Рэтка с Мустардкой, а другое дело - пацан, к тому же вызывающе демонстрирующий свою инаковость.

  - И что вы творите в моём компе? - сурово закончила она, присмотрелась к содеянному и тихо ахнула.

  Сэвидж ничтоже сумняшеся рихтовал её вёрстку свежего номера, почти готового к печати... и, чёрт возьми, этот нахал превращал обычный номер газеты буквально в произведение искусства!

  - Вам не нравится? - кротчайшим голосом осведомился нахал, склоняя голову к плечу. Провокационный вопрос относился то ли к изменениям в вёрстке, то ли к накрашенным глазам, то ли к тому и другому одновременно.

  - Нравится, - неохотно, но честно признала Елизавета. - Здорово получилось. Лучше, чем у меня, - она подумала и добавила: - К макияжу это тоже относится.

  Сэвидж захохотал, беззастенчиво довольный.

  - Изыдьте, аццкий сотона, - распорядилась Елизавета на вошедшем в моду фидошном жаргоне и бесцеремонно вытряхнула гиганта вёрстки из своего кресла. Она вдруг поняла, что тот вполне сумеет постоять за свои подведённые зенки, кислотно-яркий джемпер, джинсы в обтяжку и серьгу в ухе перед любым рэперьём.

  Гигант не обиделся, а уже серьёзно сказал, присев на угол стола:

  - Короче, я вам новую рыбу, то есть шаблон вёрстки, в 'Индизайне' подготовил. Могу ещё несколько вариантов накидать, если хотите.

  - Хочу! - горячо согласилась Елизавета. - Я же не дизайнер и не верстальщик, так, выучила кнопки, как обезьяна.

  Она повернулась к остальному народу, который подтягивался поближе к её столу, с любопытством глазея на новоприбывшего эстета, и отрекомендовала: