«Волково поле»

— Тьфу, ты окаянный, чуть руку не откусил. Давай продышись Шайтанушка, прогуляйся по воздуху, снежка поешь.

Вот так с любовью Аким поговорил с собакой. Аким подал знак рукой. Возок с волчицей подъехал и тут он как ошпаренный закричит.

— С полем вас, господа хорошие. Теперь и не грех выпить по второй.

Аким разлил водку в чарки. Все четверо перекрестились и дружно выпили, предварительно выдохнув воздух. Теперь все четверо, даже Кошта с Дагу, крикнули.

— С полем!

Все повозки и верховые съезжались в центр поля. Ветра не было и к лесу не было нужды ехать. Еще не начался разбор охоты, как отец Акима накинулся с кнутом на одного из охотников.

— Что ж ты окаянный проспал пуск собак, из-за тебя собака, волчицы могли прорваться в березняк. Ты, что поганый пес не видел, что на тебя две волчицы пошли.

Старик еще продолжал ругаться, а Аким с улыбкой заметил.

— Вот ваше сиятельство и работенка у Кошта появилась. Сегодня уже не успеем Тришке всыпать, темно будет, когда в имение приедем, а вот с утреца-то в самый раз ему и всыпать. Проспал пуск собак. Батя знает, что говорит. Напраслину возводить не будет. А, если бы кто к вашей милости из дорогих гостей пожаловал, опростоволосились бы на весь мир, прости Господи. Все, всех волков грузить на одну телегу. Волчица живая, со мной поедет. Сколько там волков? Славно. Вот видите ваше сиятельство, ровно четырнадцать и получилось. Гончие все целы? И это славно. Бунтарку мне в санки, пусть рядом с волчицей лежит. Остальные гончаки пусть по тракту за санками бегут. Крепче спать будут. На дня три улягутся, не меньше. Устали собачины. Ничего, тут недалече и спать в солому. Сегодня собак не кормить. Утром дать им всем горячего поила с мясом. Все, поехали.

Сначала Семен, привязав лошадь к санкам Акима, ехал с ним. Они дорогой выпивали маленько и вели задушевную беседу. Потом Семен пересел в санки к Дагу, а Кошта отправил к Акиму. Напоследок он крикнул Акиму.

— Смотри, не ухайдакай Кошта своим зельем, он не привычный к такому питию.

Самое интересное, что после несколько выпитых чарок, Аким и Кошта стали понимать друг друга, разговаривая на разных языках. Семен видел это и смеялся. Охота не имеет национальности и языковых барьеров. На свежем воздухе, а может и от выпитого, хотя, Дагу и всего, ничего выпила-то, она румяная заснула у Семена на коленях. Семен ехал и любовался своей Дагу. Уже стемнело, когда они подъехали к усадьбе. Семен не стал будить Дагу и внес ее в спальню. Полусонную он ее раздел и уложил на пуховую перину. Сам пошел в столовую. Там Аким и Кошта продолжали беседовать и выпивать. Скорее, Аким сам с собой беседовал, а Кошта давно уже спал сидя на стуле и с открытыми глазами.

— Что Аким, кончил Кошта. Смотри, он уже почти не дышит, так ели, ели вздыхает.

— Нормально все барин. Нехристь супротив меня выпить столько не может. А мужик он мировой, будет толк с него, видишь, пьян в стельку, а на пол не падает. Пойдем с ним на кабана через пару дней, я ему сказал и он согласился. Обещался на шпагу взять кабана секача. Посмотрим на его удаль.

Аким еще, что-то бормотал. Семен налил себе и ему по стакану водки, что бы окончить охоту и упокоить Акима. Аким выпил, мог и на пол улечься, но тут на его счастья за ним пришла его жена и забрала домой. Слуги и Кошта уложили спать. Семен, так же был под хорошим градусом, залез под одеяло к Дагу и тут же уснул. Вот так прошел этот замечательный день. Свет погас и все уснули.

XII

Семен проснулся поздно. Дагу не было рядом. Она разминалась в зале, ее учитель Д'Антон был рядом с ней. Сначала они плохо понимали друг друга, но язык танца везде одинаков и мало-помалу дело наладилось. Семен не заходил в зал, он ждал, что скажет потом старый хореограф, ему было важно его мнения. Д'Антон считался хорошим хореографом. Когда-то в Мариинке он помогал главному балетмейстеру. По окончании службы не уехал на родину. Привык к России, давал уроки танцев, иногда, его приглашали и в балетную школу. С его мнением считались. Когда Семен нанимал его, он все узнал о Д'Антоне. Кошта ходил с перевязанной головой, как раненый пират и все время стонал. Его отпаивали квасом. Аким и вовсе не появлялся. Тришка пребывал на седьмом небе, думая, что его простили, за то, что он проспал волка. Тришка умел и стоя на морозе спать, хотя малый был и не плохой. На псарне он был уборщиком, помогал и на конюшне навоз вывозить. В общем, был золотарем. Семен попил чаю. На кухне стряпали. Все были при деле. Семен распорядился затопить баньку. Ванну для Дагу еще не привезли в имение, а помыть ее после трудов было необходимо. Скоро и Д'Антон с Дагу освободились.

— Дагу, милая, ты в баньку иди, полежи на полочке, я скоро приду и помою свое шоколадное солнышко. Я тут с маэстро поговорю немного.

Дагу ушла, а Семен задал вопрос учителю.

— Ваш приговор маэстро?

Д'Антон задумался.

— Что вы хотите услышать, ваше сиятельство? Похвалу или правду?

— Естественно правду и не стесняйтесь. Я вам выдам гонорар за год, не волнуйтесь, если потеряете ученицу.